Смертники

– Ага, лошадь ломовая! – не смог удержаться от шпильки Ефимов, и уже совершенно серьезно повторил: – Василич, я тебе советую так, а ты поступай как хочешь. По мне, лучше у тебя будет сто патронов и ты будешь скакать по горам, – Сергей хотел было сказать «как козел», но передумал, – как лось, чем возьмешь тысячу, а потом тебя бойцы на руках тащить будут.

– Не будут! – уверенно возразил старшина, но затем, улыбнувшись, махнул рукой: – Ладно, согласен, один БК, – после чего развернулся и пошел к своей каптерке, насвистывая какую-то озорную мелодию.

Ефимов посмотрел ему вслед и сокрушенно покачал головой. Мысль Тясунова была ему понятна – вздрючить Косыгина; заодно, придавая его Ефимову, комбат рассчитывал как бы усилить его группу.

«Хотя какое там усиление, – Сергей вздохнул, – лишняя обуза. Но, да ладно, пусть идет, хоть малость развеется. А то действительно, как мы на задание – он в синьку. Сопьется к хренам за командировку. Хотя уже не успеет. Похоже, крайнее бэзэ – и домой».

С мыслью о доме нахлынула тоска, и чтобы хоть как-то рассеять ее подступающие комом к горлу отголоски, Ефимов наконец отправился заниматься «неотложными задачами».

Старший прапорщик Косыгин

Васильевич собирался на боевое задание с обстоятельностью человека, впервые выполнявшего очень важное и ответственное задание. На одну «заправку» магазинами разгрузок и их примерку у него ушло минимум часа три, и это не считая подгонки. С «горкой» оказалось проще – уже давно полученный им на складе и припасенный для рыбалки горный костюм тут оказался как нельзя кстати. С рюкзаком проблем тоже не было – у какого же уважающего себя старшины не найдется в заначке пары-тройки новеньких рюкзаков? А вот с продуктами Василич снова носился долго. Сперва ловил и доставал своими просьбами начальника склада; когда же получил и принес в палатку все требуемое, долго сидел и решал, что брать, а что не брать – ведь как выяснилось, что если все это скопом уложить в рюкзак, то не останется места для спальника и теплых вещей. А приторачивать все это добро сверху старшине не хотелось. Пришлось мучиться. Правда, его мучения растянулись ровно на столько, на сколько в палатке отсутствовали прочие офицеры и прапорщики роты; когда же они появились… Одним словом, часть добытого была съедена, часть осела в чужих рюкзаках; ну, а оставшаяся снедь на дно старшинского рюкзака улеглась совершенно спокойно. Из трех выданных пайков Василич решил взять с собой только один, и то как довесок ко всему прочему. Из боеприпасов он действительно взял один боекомплект, а вот гранат приготовил целых шесть штук, причем четыре из них оказались «Ф-1». Затем, подумав, он все же запихал в рюкзак еще четыре стянутые скотчем пачки патронов, на всякий случай. Бутылки с минеральной водой приторочил по бокам рюкзака, а одну запихал вовнутрь. Из одежды выбрал зимнее офицерское белье, новенький камуфлированный свитер (уже давно списанный и так же приготовленный для отправки домой) и запасные камуфлированные брюки. Полиэтиленовую пленку выцыганил у остающегося в пункте временной дислокации Леонида Левикова. По совету Ефимова в качестве головного убора оставил обычную кепку. Ближе к окончанию приготовлений, сбегав к доктору, вытребовал пачку сиднокарба, два индивидуальных перевязочных пакета, жгут и пузырек йода. Промедол прижимистый «Айболит», по словам старшины, не дал. А вот внутригрупповых средств связи не дал уже не менее прижимистый группник Ефимов, не удалось раскрутить на них и Левикова. Василич на такую обиду смолчал, но всем все запомнил. До поздней ночи старшина укладывал, перекладывал, шуршал своим рюкзаком и мешал спать всем остальным. Закончил он со сборами лишь под самое утро.

Братья Келоевы