Смертные души

Человек был небольшого роста, худой и безоружный. По крайней мере, руки его пустовали, что он и демонстрировал, разведя те в стороны. Видавший виды камзол и ботфорты из мягкой кожи никак не указывали на его принадлежность ни к стражникам, ни к злосчастным рыцарям веры, не говоря уж о том, что до Готии по прикидкам Ларса оставалось ещё не меньше суток пути. Человек улыбнулся и сел на корточки, глядя с края ложбины на замершую без движения четвёрку.

— Кто вы? — спросил Олег, пересилив страх получить очередную стрелу.

— О! — спохватился человек. — Простите мою бестактность. Жан Батист Ксавье, к вашим услугам, — отвесил он витиеватый реверанс, не поднимаясь с корточек. — Очень жаль нарушать ваш отдых, но вынужден просить о помощи. Я и несколько моих друзей, — сделал он жест рукой в сторону близлежащих кустов, — оказались в непростой ситуации, поиздержавшись в гостеприимных кабаках Аттерлянда. Не поможете ли вы нам монетами? А так же душами, украшениями, оружием, зубными коронками и прочими ценностями, если таковые при вас имеются, — добавил он с обаятельной улыбкой.

— Бандиты, — констатировал Жером и тут же прилип к корням соседней сосны, получив стрелу в щёку.

— Довольно обидно слышать такое, в ответ на вежливую просьбу о помощи. Кто тут у вас за главного?

— Это я, — медленно поднял руки Олег.

— Моя просьба вам понятна?

— Более чем.

— Прекрасно. В таком случае, если вы сочтёте её выполнимой, я попрошу перейти к сбору пожертвований. И, надеюсь, вы с товарищами не поскупитесь ради любви к ближним.

— Разумеется. Дик, помоги…

— Нет-нет, — покачал человек указательным пальцем. — Только вы. Остальные пусть не беспокоятся. Мы и так доставили вам массу неудобств. А это, чтобы было сподручнее.

— Как скажите, — осторожно поднялся на ноги Олег и подобрал брошенный холщёвый мешок.

— Пожалуйста, поскорее. Не хотелось бы отнимать у вас много времени.

— Да, конечно, — положил Олег в мешок свой кинжал и продолжил негромко монотонным голосом, собирая дань: — я делаю всё медленно не потому что хочу вас задержать, а потому что не хочу провоцировать вас на агрессивные действия в отношении меня и моих друзей, ведь они ни в чём не виноваты и не ищут неприятностей, мы просто идём своей дорогой и никого не задеваем, Ларс, ты знаешь, что делать, уповай на Господа, он один смотрит сейчас на нас, он один.

— Что вы там говорите?

— Простите, это всё от нервов, когда я нервничаю, не могу остановиться, говорю и говорю, сам не знаю зачем, обо всём подряд, наверное, это какая-то болезнь, — заслонил Олег Ларса собой от лучника и мешком — от человека в камзоле, — отец бил меня за это, чем под руку попадётся, мать порола, но я всегда знал, что со мной Господь, прямо за моей спиной, он присматривает за всеми нами…

— Прекратите нести бессмыслицу!

— …и коли я согрешу, покарает меня огнём небесным!

Олег шагнул в сторону, уступая место взвившейся из костра огненной струе. Кусты на краю ложбины объяло пламя. Вылетевшая из него стрела просвистела над головой Ларса. Вопящий от боли и ужаса лучник, не разбирая пути, бросился прочь, но не пробежал и десяти шагов. Полыхающее тело упало и затихло. Человек в камзоле попытался улизнуть, однако что-то ему помешало. Он схватился за грудь и, хрипя, скорчился на земле.

— Ну держись, тварь, — вытащил Дик стрелу из руки и поднял меч.

— По-мо-хи-тэ, — истекая кровавой слюной выговорил Жером, тщетно силясь освободиться.

— Держись, — Олег схватился за древко стрелы и под аккомпанемент душераздирающих стонов переломил его со стороны оперения. — Теперь сползай с неё.

— Дерьмо! — схватился Жером за лицо. — Где эта мразь?!

— Сгорела, — ответил Ларс, с трудом поднимаясь на ноги.

— Но тут есть ещё одна, — добавил Миллер, указывая мечом на хрипящего человека.

— Что ты с ним сделал?

— Попытался развести огонь у него в груди, — ответил голландец.

— Думаю, у тебя получилось. Уверен, что других ублюдков нет? — обратился Дик к Олегу.

— Если бы их было больше, — подошёл тот, вытирая окровавленные руки пучком травы, — нас перебили бы без разговоров. Так ведь? — пнул он поверженного грабителя. — Дик, будь добр, подними его.

— С удовольствием, — схватил Миллер того за ухо и вынудил встать. — Отвечай на вопрос, погань! — выкрутил он ушную раковину, отчего хрящи влажно захрустели.

— Прошу, — захрипел человек. — Нас было двое. Только двое.

— Кто ты такой? — продолжил допрос Олег.

— Мы хотели только ограбить вас. Не убить.

— Ты тупой?! — выкрутил Дик ухо ещё сильнее, кожа треснула, по щеке человека заструилась кровь. — Отвечай на вопрос!

— Моё настоящее имя — Леопольд фон Гофт.

— Ого. Видать, знатная собака, — заглянул Миллер в наполнившиеся слезами глаза.

— Мой род знатен. Но разорён.

— А ты, скотина манерная, стало быть, вышел на большую дорогу, чтобы семейный бюджет подлатать?

— Нет никакой семьи. Остался только я. Теперь только я…

Олег отошёл к мёртвому лучнику и перевернул ногой дымящееся тело с живота на спину.

— Женщина? — присмотрелся он к обуглившимся останкам.

— Мари, — ответил человек, сглотнув. — Моя сестра.

— И давно вы промышляете грабежом?