Смертный грех

— Перебор идет от малого колокола к большому. На отпевании так делают. Мол, ребенок родился, рос и так далее. — Серега мечтательно закрыл глаза.

— Круто, а перезвон — это как тогда?

— Это, наоборот, от большого к малому. А трезвон — это когда колокола все вместе звучат. Тогда самая благодать нисходит.

— Век живи — век учись, — хмыкнул Руслан.

Он вспомнил свои попытки научиться играть на гитаре. Перебором, как он помнил, называлась любая последовательность перебирания струн правой рукой.

Тем временем у них обоих начали булькать сообщения в смартфонах. Серега первым прочитал свое.

— Участковый пишет: «Транспорт не дают. Пока сохраняйте тело и улики».

— Дебилы, — ругнулся Руслан. — Давай-ка я с ним поговорю.

У него тоже были новые сообщения, но голосовые, которые он не хотел включать при послушнике.

Серега продиктовал ему номер, и Руслан набил его на телефоне. После нескольких звонков он услышал осиплый голос:

— У аппарата.

— Добрый день. Моя фамилия Бортников, я подполковник полиции в отставке, оказался на вашей территории, в монастыре, где произошло убийство. Хорошо бы вам поторопиться, а то не дай Бог улики пропадут.

Участковый начал оправдываться, рассказывая, что он один на целый район, и транспорта из главка не дают. Руслану было понятно, что тот еще не отошел от отмечания Нового Года, поэтому он ограничился сухим напутствием поторопиться.

Оставшись наконец один, Руслан включил сообщение от Петрухи:

— Привет, дружище. Знаю, голосовые не любишь, но лень писать. Короче. Даня этот действительно сын Владимира. Один раз задерживался за хранение, но с минимальной дозой. Больше ничего на него нет. Остальные все чистые. Кроме одного. Сапунов Игорь Петрович. Тут все круто. Он в федеральном розыске с 2005 года. Вымогательство, похищение человека, угроза убийством и еще десяток недоказанных эпизодов. Активный участник ОПГ Ореховские. Это я программу «Портрет-Поиск» цитирую. Пометка тут стоит «особо опасен». Так что ты там не геройствуй.

Руслан присвистнул и залез в карман, где лежали все документы, изъятые им из кабинета настоятеля. Перебрав все паспорта, он добрался до нужного. Игорь Петрович Сапунов это было мирское имя брата Тихона. Так вот у нас какие скелеты в шкафу, подумал Руслан. Следующей его мыслью было — с таким здоровым без ружья не справиться. Поразмышляв, он решил, что стоит понаблюдать за подозреваемым, а после прибытия полиции поделиться с ними подозрениями.

Версию о том, что Тихон может быть невиновен, Руслан игнорировал. Хотя сомнения все же его одолевали. Тихон голыми руками мог бы придушить любого в монастыре. Зачем тогда ему понадобилась ружье? Человек с такими обвинениями явно не чурался насилия и вполне мог бы забить до смерти настоятеля. Опыт Руслана подсказывал, что стрелять из ружья — это прерогатива людей, боящихся физического контакта из-за своей слабости или неуверенности. Тихон явно был в силах причинить другому человеку вред, по крайней мере, до того как стал монахом. «Может он перековался? И стал другим? Вроде, богобоязненный мужик. Или просто от ментов тут прячется?». Приобретенный с годами службы в полиции цинизм заставлял Руслана искать в окружающих негатив.

Единственные, кому Руслан мог доверять, были Серега и баба Шура. Еще алиби было у Дани и у Насти с отцом, но толку от этого не было никакого. На острове они были впервые и ничего про монахов не могли знать.

— Серега! Нам бы пошептаться. — Руслан заглянул на кухню, где послушник растапливал печь и помогал бабе Шуре готовить ужин.

— Дык запросто. — Серега ничуть не удивился.

Баба Шура гневно посмотрела на Руслана, но промолчала. Ясно, что она была не рада появлению трудника.

— А что ты мне про Тихона можешь рассказать? — спросил Руслан, когда они вышли на улицу.

— А чего рассказывать? Молчит в основном. Чего вдруг ты спросил? — Серега пристально посмотрел на Руслана.

— Да кой-какие материалы на него есть. Хулиганил до монашеской жизни.

— А кто ж не хулиганил? Тут все с разными историями, — рассудительно возразил Серега.

— Ну, а все-таки? С настоятелем какие у него отношения были?

— Ну, наверное, самые хорошие. Спиридон-то раздолбай, постоянно его отец Димитрий шпынял. Вон тестомесилку так и не купил. Если бы не паломница эта, лепешки вместо хлеба бы ели. Ты мне лучше скажи, что там с этими рыбаками? Может, они специально сюда приплыли? Чтобы настоятеля убить?

— Да не может быть. Это же какое совпадение, что я тогда на колокольню залез. Я до сих пор думаю, что старец Иоанн чудо очередное совершил. Я тебе рассказывал, как он мне возвращение домой напророчил?

— Не-а.

— Так слушай. Когда мы тут с отцом Александром в прошлый раз были, лодка за нами поздно пришла. Помнишь?

— Ну точно. Вы еще на рейс боялись опоздать. — Серега щелкнул пальцами.

— Вот-вот. А старец мне на ухо шепнул, мол, вечером дома будешь. Я посмеялся еще тогда, а прикинь, наш самолет аккурат на эти четыре часа задержался. Так что я и вправду вечером домой вернулся.