Смертный приговор

– Конечно, можно, – сказал он, но на вопрос не ответил. Вместо этого продолжил свой рассказ: – Это кажется парадоксальным, но всеми современными методами расследования, которые сегодня используются в работе, мы обязаны преступникам. – Его слова прозвучали так, словно он гордился этим развитием, к которому тоже приложил руку.

Сабина хотела сменить тему.

– А потом вы стали ментором Снейдера?

Вессели доел и вытер салфеткой рот.

– Мартен отслужил два года в голландской армии, за год до объединения Германии переехал из Роттердама в Дуйсбург и в двадцать три года с отличием окончил университет. Он свободно говорит на нескольких языках. Я сразу увидел его потенциал. У него уже тогда был нюх, как у верблюда, который чует лужу за двадцать километров.

Сабина знала о карьере Снейдера, с тех пор как в прошлом году он появился в Мюнхене и приспособил переговорную комнату уголовной полиции в личный кабинет. У него было почти двадцать пять лет опыта в криминалистическом профилировании. Кроме того, он был судебным медиком, профессиональным судебным психологом и имел контакты с Европолом в Гааге. Можно подумать, честолюбивый карьерист, но и у Снейдера были свои темные стороны. Он курил травку и любил унижать окружающих, особенно когда мучился от кластерных головных болей.

– Я только одного не понимаю, – размышляла вслух Сабина. – Снейдер корифей. Почему президент Хесс терпеть его не может?

Вессели прищелкнул языком.

– Это взаимно. Раньше Хесс был вице-президентом, а сейчас уже десять лет, как президент. Если бы он мог, давно бы уже выгнал Снейдера.

– Что ему мешает?

– Он утверждает, что Мартен его лучший доцент, судмедэксперт и профайлер.

– Незаменимых нет. Кроме того, в личной вражде это не аргумент. И все равно у Снейдера больше свободы, чем у кого-либо в БКА.

– Вы правы. Очевидно, Мартен знает что-то о прошлом Хесса.

– Вы что-нибудь знаете?..

– Я то же самое хотел спросить вас, – перебил ее Вессели.

– Меня? – Сабина помотала головой.

– Ну, у каждого есть свои тайны. Кстати, какие дела он разбирает сейчас с вашей группой?

Вессели старался, чтобы вопрос прозвучал как бы между прочим, но Сабина заметила его интерес. Возможно, он пригласил ее на ужин не для того, чтобы затащить в постель, а чтобы просто расспросить о Снейдере? Но почему его должно интересовать, что делает Снейдер?

– Я подписала соглашение о конфиденциальности, – кратко ответила она.

– Ах да, знаменитые нераскрытые дела Мартена. – Вессели улыбнулся. – Должен признаться, что я горжусь своим бывшим учеником. – Он с самодовольным видом откинулся на спинку стула и задумчиво покачал в руке бокал с вином. – Знаете, в свое время я открыл его и научил всему, что он сегодня знает. Он перенял мои методы и немного усовершенствовал их. Но он не придает особого значения техническим достижениям, больше психологии. Я считаю этот путь неправильным. Но все равно у него есть тайна, которую не знаю даже я. Процент раскрываемости у Мартена равен ста. Это пугает.

Сабину удивляло, что такой эгоцентрик, как Вессели, на все лады расхваливал своего ученика Снейдера. Но в одном Вессели ошибался.

– У Снейдера не может быть стопроцентной раскрываемости, иначе мы бы не разбирали на его занятиях нераскрытые убийства.

– Дитя мое. – Вессели улыбнулся. – Я предполагаю, что Мартен давно уже раскрыл их, но преступники не были осуждены по всевозможным бюрократическим причинам. Мартен просто хочет проверить, насколько умны его студенты. Поверьте мне, он знает ответ!

Сабина немного оторопела. Что-то внутри ее протестовало против этого утверждения.

– При всем уважении, я другого мнения.

– Вы ошибаетесь! – заявил Вессели, не дав ей объясниться.

Как он может такое утверждать?

– Снейдер, возможно, не замечает взаимосвязи в двух делах.

Вессели махнул рукой:

– Чепуха!

Она наклонилась вперед.

– В обоих случаях преступник оставил фиктивные следы. Возможно, несмотря на различные способы совершения убийств, это был один и тот же человек. Возможно, основной целью были не сами жертвы, а козлы отпущения, которым…

– Это же ерунда! Никто не станет совершать убийство только для того, чтобы возложить вину на другого?

– Еще как станет! На богатого берлинского врача и клиента психиа… – Она осеклась. Проклятье!

Вессели ухмыльнулся.

– А, «Многоножка» и «Ваттовое море».

Лучше бы Сабина откусила себе язык.

– Похоже, Мартен не очень впечатлен вашей теорией. Вы поэтому хотели попасть в архив, чтобы отыскать еще один похожий случай? – спросил Вессели. Его зрачок потемнел. – Я видел, что вы взяли дело каннибала. Ну как, нашли что-нибудь, Кларис Старлинг?[10]

У Сабины по спине пробежала дрожь. Теперь она точно знала, что Вессели не хотел затащить ее в постель. Ее злость на саму себя превратилась в скепсис. Зачем ему нужна эта информация?

18

Подвал Брайншмидта напоминал мастерскую Герхарда. Брайншмидт свалил здесь много мусора, потому что Ингрид этот хлам точно не принадлежал. Из большинства барахла Герхард легко мог бы спаять свои произведения искусства.