Смертный приговор

Дверь снова закрылась, и женщины стали удаляться. Остаток разговора потерялся в стуке каблуков. Потом захлопнулась тяжелая противопожарная дверь. За это время глаза Сабины уже успели привыкнуть к темноте. В слабом свете, который проникал через щель в двери, она разглядела очертания камеры. Стеллажи, на которых стояли картонные коробки с регистраторами, папками, коробочки с диафильмами и видеофильмами. Разгадка находилась в этих судебных делах, и Эрик наверняка обнаружил какую-то взаимосвязь.

Она подождала еще немного, затем выбралась наружу. Через несколько минут начнется следующий курс. Но теперь она знала, как пройти в подземный гараж к камерам хранения, и сегодня ночью еще раз наведается в этот бокс.

25

Солнце только что исчезло за крышами домов, когда Мелани вошла в служебное помещение в здании Ведомства по уголовным делам, где работали сотрудники специальной комиссии по делу Клары. Большой круглый стол в центре комнаты был завален стаканчиками из-под кофе и горами документов. Кто-то даже покурил. Дым все еще висел в воздухе, хотя окна были откинуты.

– …Все данные по michellel7@gmx.at. Да, срочно! – услышала она Хаузера, прежде чем он положил трубку. Затем он посмотрел в сторону двери и указал на свободный стул.

Мелани осталась стоять.

– Кофе? – спросил Хаузер.

Мелани отказалась.

– Как идет расследование?

Хаузер провел ладонями по лицу, что, видимо, означало «Даже не знаю, с чего начать». Наконец начал рассказывать об участке леса на краю города.

– Мертвая девочка, которую нашли у источника Агнессы, пролежала в земле от семи до восьми месяцев. Мы пока не смогли ее идентифицировать. Предположительно, иностранка, которую незаконно привезли в страну. Сотрудники экспертно-криминалистической службы еще не смогли установить направление, откуда пришла Клара. Всю местность прочесали, проверили владельцев соседних участков – но никаких зацепок, никаких трупов… пока.

– Что показала недавняя проверка педофилов, которые попались в нашу ловушку в сети год назад?

– Ничего, – вздохнул Хаузер. – Все то же самое. Мы конфискуем жесткие диски, угрожаем уголовными делами и слышим в ответ, что они всего лишь взглянули в Интернете на несколько фотографий, что не повредило ни одному ребенку.

Мелани уже сто раз слышала это классическое оправдание. Но до этих парней не доходило, что своим интересом они лишь подстегивают рынок и каждым щелчком мыши поощряют тех, кто где-то в этом мире уже причинил зло ребенку.

– Никто из них не связан с Кларой, – продолжал Хаузер. – Им будет сделано предупреждение; этим займется другой отдел.

– Что-нибудь насчет типа в огненно-красной маске?

– Нет – и, если честно, я не верю девочке.

– А я верю, продолжайте работу. – Мелани оглядела остальных. – У ваших коллег уже было время для анализа и сравнения информации из баз данных?

Хаузер откинулся на стуле, сунул сигарету в рот и зажег ее.

– Вы ведь не против?

– Против.

Недовольно рыча, он потушил сигарету в пепельнице.

– Мы уже начали анализ баз данных. Точных цифр я сейчас не скажу, но в Австрии живут около двадцати пяти тысяч мужчин-педофилов.

– Давайте сократим радиус до Вены и Нижней Австрии.

– Уже сделали – и ограничились только ранее судимыми.

– А с учетом татуировок?

– Все равно слишком много. – Хаузер протянул Мелани листок из стопы бумаги.

Она пробежала глазами имена с адресами, базы данных выдавали около ста пятидесяти человек.

– Еще какие-нибудь другие зацепки?

– В конфискованном из дома Брайншмидта компьютере мы обнаружили следы.

– Какие? – «Наконец-то Хаузер перешел к делу».

– Системный блок в пластмассовом корпусе. Видимо, принадлежал матери Клары. Девочка им действительно пользовалась.

В принципе, Хаузер рассказал ей то, что они с Герхардом уже выяснили: у Клары был собственный пользовательский профиль, она переписывалась с одноклассницами, установила правило, чтобы электронные письма с адреса michellel7@gmx.at не загружались на компьютере, но от этого контакта не было ни одного сообщения ни на жестком диске, ни на почтовом сервере. Похоже, техники так же быстро, как и Мелани, взломали пароль TKKG.

– Однако. – Мелани прикинулась несведущей. – Какому провайдеру принадлежит почтовый сервер?

– А1.

Телеком Австрия с почти семью миллионами абонентов сотовой и телефонной связи был самым крупным провайдером в стране.

– О’кей, я позабочусь, чтобы мы заполучили эти данные. Что-нибудь еще?

Может, микроволновая печка?

Хаузер помотал головой. Он ни словом не обмолвился о том, что в электросхему компьютера Ингрид был встроен магнетрон. Или он хотел скрыть от нее эту информацию, или же сам еще ничего не знал.

Мелани вышла из комнаты и набрала номер суда.

Судья Хиршман не дал вставить ей ни слова.

– Очень умно, что вы с коллегами из БКА вломились в дом Брайншмидта без ордера на обыск.

– Мы слышали выстрел. Неотложные обстоятельства – мы должны были действовать.

– Очень хитроумно, как бы вы это ни организовали. Между прочим, Брайншмидт уже подал жалобу на вас и БКА.