Смертоносный вирус «А». Кто «заразил» СССР Афганской войной

Как-то в один из майских дней в пятницу – а это, напомним, в Афганистане выходной – Амин позвонил по обычному городскому телефону в советское посольство. Дежурный, не знавший персидского, не понял, кто это звонит и чего он хочет. На его счастье мимо, к выходу из посольства, шел заместитель директора советского Культурного центра, востоковед Будрин, которому дежурный и протянул трубку с просьбой «переговорить с иностранцем».

– Это Хафизулла Амин, первый заместитель премьер-министра и министр иностранных дел Демократической Республики Афганистан. Здравствуйте, товарищ! – послышался голос с другого конца провода. – Я звонил в кабинет товарища Пузанова, но там никто не берет трубку.

– Здравствуйте, товарищ Амин! Я заместитель директора Культурного центра СССР в Афганистане Руслан Будрин.

– Товарищ Руслан! Мне нужно переговорить с вашим послом. Хочу договориться о срочной встрече или хотя бы о срочном телефонном разговоре. Вы можете организовать наш контакт?

Будрин прикрыл микрофон телефонной трубки рукой и, сделав страшные глаза, зашипел на дежурного:

– Где сейчас посол? Ну?

– Он уехал в Наглу на рыбалку, будет к вечеру.

– Товарищ Амин! Наш посол в данное время покинул свою резиденцию. Он осматривает один из важных объектов советско-афганского сотрудничества к юго-востоку от Кабула. Прибудет, скорее всего, во второй половине дня, – перевел Будрин слова дежурного.

– Товарищ Руслан, можете ли вы позвонить мне сразу же, как только приедет посол? Запишите мой телефон. Я буду работать у себя в кабинете и ждать его возвращения в посольство.

Руслан Будрин тут же связался со вторым секретарем Дмитрием Рюриковым, который сразу пришел в служебное здание посольства. Руслан рассказал ему о звонке Амина и о беседе с ним. После этого Будрин и Рюриков почти до вечера играли в шахматы в фойе посольства – ждали посла.

Когда Пузанов приехал в посольство, он выслушал короткий доклад Будрина, а потом, пригласив Рюрикова следовать за ним, пошел в свой кабинет звонить министру иностранных дел ДРА.

Впрочем, Амин проявлял инициативы не только на ниве внешнеполитических дел. С первых же дней он стал внимательно следить за тем, что происходит в силовых структурах – в армии, МВД, службе безопасности. Все кадровые назначения там происходили только с его согласия. Начал он с Минобороны, убрав со всех сколько-нибудь значимых постов не только сторонников Кармаля, но даже политически нейтральных офицеров. Парчамистов увольняли, а начальниками над ними ставили вчерашних подчиненных. Причем среди этих вчерашних подчиненных были в основном пуштуны из пагманского племени харути, то есть родственники Амина.

В то же время были заключены под стражу или уволены со службы многие уважаемые генералы прошлых режимов. Даже такие, кто в свое время активно способствовал развитию советско-афганских армейских связей. В грязной и холодной камере тюрьмы Пули-Чархи оказался генерал-полковник Фарук – бывший начальник Генерального штаба, затем начальник военной академии, личный друг маршала Жукова. В конце ноября 1978 года только благодаря очень напористым усилиям Виктора Бубнова этот старый, больной и заслуживающий глубочайшего уважения человек был освобожден из тюрьмы.

* * *

– Вот так сразу, с корабля на бал? – удивился генерал Заплатин, когда прямо из аэропорта, едва он покинул прилетевший из Москвы самолет, ему предложили ехать на встречу с министром иностранных дел и заместителем премьера Хафизуллой Амином.

Встречавший его Экбаль Вазири, новоиспеченный начальник главного политуправления афганских вооруженных сил, широко улыбнулся и пояснил:

– Революция! У нас очень много дел. А товарищ Амин взял на себя обязанность курировать армию, помогать полиции, службе безопасности. Он работает двадцать четыре часа в сутки.

Хафизулла Амин сразу понравился Василию Петровичу. Живой, полный идей и желания немедленно претворить их в жизнь. Лишенное усов и бороды лицо. И все в нем – глаза, мимика, улыбка – излучали колоссальную энергию. Выразив искреннюю радость по поводу приезда советника, афганский руководитель принялся объяснять, чего он ждет от Заплатина.

– Понимаете, товарищ генерал, – с напором говорил вице-премьер, нетерпеливо посматривая на Экбаля, который переводил, – мы связываем со своей армией огромные надежды. У вас в Союзе революцию совершил пролетариат в союзе с беднейшим крестьянством. А у нас – армия. Офицеры и солдаты выполнили в Афганистане роль пролетариата. Мы через свою армию должны пропустить тысячи людей и воспитать из них стойких и идейных защитников революции.

Не буду от вас скрывать – ситуация непростая. После великой Апрельской революции мы были вынуждены заменить почти весь командный состав, убрать всех ненадежных офицеров и генералов. Им на смену пришли молодые, не очень грамотные люди. Вы скоро увидите их. Не удивляйтесь, если кто-то покажется вам неподготовленным. Их надо учить, воспитывать. И здесь решающую роль должны сыграть армейские политорганы.