Смесь бульдога с носорогом

Одна моя клиентка пришла ко мне в сильном волнении и в слезах — ее тринадцатилетняя дочь повадилась брать из сейфа бесценные ювелирные украшения, и, обвесившись ими, убегать на дискотеку. Естественное стремление выделиться среди сверстников заканчивалось печально. В пылу танцев девчонка не замечала, как бриллиантовые кольца, совсем ей не по размеру, спадают с тонких пальчиков, а серьги от Тиффани выскальзывают из ушек. Я естественно посоветовала задать ей хорошего ремня, однако дама поведала, что дочь эта ей неродная, она от первого мужниного брака, и все свои проделки негодяйка спихивает на мачеху, а муж предпочитает верить дочери. Я не стала озвучивать свои мысли о необходимости развода в такой ситуации, а просто заговорила для нее шкатулку и велела хранить драгоценности в ней. Дама недоверчиво ее осмотрела, и указала мне на то, что у шкатулки даже запора нет. Я улыбнулась и спросила — много ей сейф помог? Пусть делает как говорю. Никто кроме нее ничего из этой шкатулки не возьмет, да еще и впредь наука вору будет.

На следующий день дама ни свет ни заря приволокла мне мерзавку на отчитку, и очень вовремя — кости рук у нее только начинали дробиться. Та, подсмотрев, где теперь драгоценности, вечером перед походом в клуб ринулась за очередной порцией украшений. Но открыть шкатулку просто не смогла. Так ее и застала дама вместе с мужем — пыхтящую от усердия и порядком взмокшую. Отец мгновенно прозрел, и не отходя от кассы наконец — то всыпал дочурке ремня. А к утру она их с ревом разбудила и показала на окровавленные руки. Еще хорошо что мачеха ее пожалела и привезла ко мне. Я бы ни за что не повезла, например — сначала б выспалась. Так что я сочла, что это заклинание мне очень даже подходит.

Я быстро расплела косу, вытянула вперед две прядки, на одной быстро стала вязать узелки, шепча

— Завязываю я, раба Магдалина, на 13 узелков свое дело…

Потом быстро разделила вторую прядку на тринадцать прядей и начала их переплетать.

— …Из тринадцати прядей плету сеть свою смело…

Теперь я выпустила силу и обволокла ей сплетенные волосы. Бог мой… У меня было ощущение что я подожгла большой дом, чтобы поджарить яичницу. Столько силы у меня прежде никогда не было. Книга щедро поделилась ей со мной.

— … На ловца или молодца, на старого и малого, на всякого охотника до моего добра. Оплетаю — сетями… — шепнула я. Сила моя струилась по волосам, и я ими быстро обернула книгу.

— …отхлестываю — плетями, бью, приговариваю, намертво наговариваю.

Сила окутала книгу и волосы одним тугим коконом.

— Будь, рука, мертвой, как у покойника — у вора — разбойника, — прошептала я и, открыв книгу, положила обе прядки — сплетенную и с узелками — на первую страницу.

— Не откроется книга, отнимется у вора сила, сила костяная, встанет кровь жиляная, и раздробятся кости в пыль и прах.

— Аминь, — запечатала я заклятие.

Потом захлопнула книгу. Обе прядки так и остались внутри, впечатанные в обложку силой. По краю их как отрезало. Длинные густые волосы для ведьмы — не украшение, а необходимость.

А заклятие классное — пока они там, вор книгу не откроет. А чтобы снять заклятие, прядки надо извлечь. А чтобы извлечь, надо открыть. Замкнутый круг!

Крепко прижав к груди книгу, я забежала в дом. Мать с отцом выглядели странно. Пили чай с пряниками и мирно разговаривали. Вот чудеса! Сколько я себя помню, мать и минуты с ним ласково себя не вела. Теперь же она смотрела на него с нежностью необыкновенной и подкладывала ему пряники на блюдце.

— Мам, пап! Я домой поехала!

— Ой, доченька, — всплеснула руками мать. — А мы тут с Костенькой баньку затопили, думали что ты останешься.

— Не, мам, — помотала я головой. — У меня дел по горло. Ты сама в город уедешь или приехать за тобой?

— Да наверно сама, я тут еще подзадержусь немного. Грядки пополоть надо да и с Костенькой по грибы собрались сходить. Лето — то уж кончается, скоро опять в школу обормотов учить.

Я в недоумении воззрилась на мать. Что это с ней? Костенька???

Чудеса!!!!

— Ну тогда пока, если что звоните… Да, кстати, мать, отца не пили, я его сегодня с того света вытащила. Покой, никаких скандалов, усиленное питание — запомнила?

— Ну конечно, конечно Манечка, — истово поклялась мать. — Как за младенцем ходить буду.

Отец смущенно кашлянул.

— Ты это, Магда, давай к нам субботу приезжай, за малиной сходим все втроем, я такие места знаю!

В глубокой задумчивости я дошла до машинки, завела ее и поехала на трассу. Одно я помнила точно — матери я приворота не давала!!! Чего это с ней?

Дома было подозрительно темно и тихо. Я включила свет, разулась и позвала :

— Маруська!!