Смешная русская история (статьи)

Вот и попали подати Николая в подати Петра. Знаете, как приятно, что его предшественник сильнее народ грабил, чем он сам. Я немного выписал тут у Пушкина, смотрите.

Подати на все и вся, что только может прийти в голову: с товаров, с дров, сена, хлеба и другой еды, налог с продаж (читайте Ельцин и Путин), с весов и мер, мостов и перевозов, с рыбных ловель, с ульев и меду. С пустошей, с лавок и киосков (шалашей), со всего хмельного, с извозчиков, с нанимателей работников, с постоялых дворов, с лошадей, с рыбы. С договоров, челобитен, за приложение печати, с любых сделок, с венчаний, свадеб иноверческих, с гербовой бумаги. Налог «на флот и армию», подушная подать. Сбор для ладожского канала. С иностранных купцов, торгующих в Сибири (раньше не брали). Ежегодный сбор с хлебопашцев. Подоходный налог с казенного жалования (кроме иностранцев), включая духовников. Государственная монополия: рыбий клей, икра (монополия церкви), соболи, ревень, поташ, смольчуг и табак. В Европу, Персию и Китай – только казенные товары.

Да, перечень впечатляет. По–моему пра–чекисты просто открыли английскую энциклопедию и переписали из нее всю статью на букву «П»: «пошлины», от древних египтян и вавилонян до наших, вернее, своих дней. А потом вставили ее в «материалы» по истории Петра.

Вы знаете, господа читатели, как и на чем «ловят» писателей, пишущих из наших дней о днях прошлых, притом выставляя себя свидетелями тех прошлых дней, очевидцами? Отвечаю: за счет вскрытия нынешней психологии, которая не могла быть присущей психологии тех прошлых, далеких дней. Ну, просто никак не могла. Например, описывая разговор какого–нибудь египетского фараона с Навуходоноссором и войдя в раж, нынешний писатель вставляет «для оживления» разговора в уста древнего фараона фразу: «Ну, и пылит твоя колесница, прямо как паровоз». На что Навуходоносор отвечает: «Ты на джинсы свои посмотри, они у тебя не от «левис», а – польская подделка». Это, конечно, – грубый пример, зато очень понятный. Практически невозможно избавиться от подобных ляпсусов, сколь не перечитывай свое творение. Кажется, именно поэтому Пушкин после приведенного перечня налогов вставляет: «Голиков замечает, что большая часть этих податей уже существовала». Хотя и Голиков со своей вставкой не вписывается в психологию. Ну, какие могли быть многочисленные мосты, с которых Петр собрался брать налоги, когда в те поры не только мостов, дорог–то не было. Ведь мам Петр собрался строить дорогу из Петербурга в Москву, и только начал ее, и вскоре помер.

Дальше. Ну, скажите, кто покупал еду в петровские времена? Это же представить себе невозможно даже и при Николае Палкине, сто лет спустя. Все деревни, а их население составляло 99,9 процента, ели свою собственную еду. И неужто будет большая прибыль бюджету государства, если какой–нибудь посол купит себе литр молока? Вот видите, и я оплошал психологически. Надо было написать не литр молока, а кринку молока. Или ендову молока. Тогда бы выглядело правдоподобнее.

Почти то же самое относится и к указу Петра «О клаже в тертый табак золы по фунту и 38 золотников на фунт». Вообще–то это государством узаконенное нарушение прав потребителей, как и продажа водки с крепостью ниже 40 градусов, но не в этом дело. Ведь табак нюхали при Петре только в его дворце в Петербурге, ну и, может быть, иностранные офицеры в войсках. То есть считанный перечень людей из всего государства. Правда, при императоре Николае Палкине табак нюхали уже даже некоторые петербургские извозчики. Но, к Петру–то это какое имеет отношение? Зачем именно ему потребовался этот идиотский указ «о клаже…»?

Государственные «символы» Петра