Сметая запреты: очерки русской сексуальной культуры XI–XX веков

Важно отметить, что в случае смерти мужа дворянской женщины вопрос о выдаче замуж дочери либо решался ею совместно с другими представителями мужской части семьи562, например со старшим сыном («…Князь Вяземский… сделал ей (В. П. Бахметевой. – А. Б.)… в присутствии сына ея Юрия, формальное предложение которое они приняли…»563), либо, по крайней мере, согласовывался с ними («…с согласия сыновей и зятей моих, я позволила дочери выйти замуж за Дёлера…»564). Кроме того, для нормативного заключения брака требовалось обоюдное согласие родителей обеих сторон. Принимая сделанное им предложение, родители дворянской девушки, с учетом ее собственного желания, выражали свое отношение к предстоявшему браку. Однако в ответ на данное ими согласие они нуждались в определенных гарантиях противоположной стороны. Если для дворянина достаточно было устного разрешения на брак с ним родителей его избранницы, то те должны были получить письменное подтверждение от родителей жениха565, чтобы удостовериться в их мнении на этот счет: «Не смотря на все уверения в том (в согласии родителей. – А. Б.) Князя Вяземскаго, она (В. П. Бахметева. – А. Б.) требовала на то непременнаго доказательства»566. В большинстве случаев родители девушки стремились заручиться особым так называемым «застрахованным письмом»567, которое, представляя собой своего рода «протокол о намерении», фиксировало бы состоявшуюся договоренность о будущем матримониальном союзе. Если же родители дворянина не позволяли ему жениться на его избраннице, то ее родители также пересматривали свое прежнее положительное решение568.

Через десять дней после того, как князь Вяземский сделал предложение Бахметевой, он представил В. П. Бахметевой письмо, написанное от имени его родителей, князя Николая Григорьевича (1767–1846) и княгини Софьи Григорьевны Вяземских569, которые выражали как свое согласие на женитьбу сына, так и расположение к его будущей жене и к ее матери570. Помимо этого, он пожелал заручиться еще и согласием тетки, графини Марии Григорьевны Разумовской, урожденной княжны Вяземской (1772–1865)571, проживавшей в то время в Париже572. Свое желание князь Г. Н. Вяземский объяснял особым отношением к тетке, которая его «воспитывала и много любила»573, а также надеждой на получение от нее материальной помощи в настоящем и наследства по духовному завещанию в будущем574.

После того как формальности, связанные с поступлением предложения о браке и подтверждением согласия на него родителей жениха и невесты, считались улаженными, о предстоявшем замужестве дворянской девушки могло быть объявлено публично. Правда, В. П. Бахметева, принимая во внимание просьбу князя Вяземского о том, чтобы не делать этого до получения письменного ответа от графини Разумовской, сочла возможным поставить в известность о происходившем только ближайших родственников и знакомых575. С момента публичного объявления о выходе дворянской девушки замуж ее будущий супруг официально становился ее женихом и в доме ее родителей к нему относились как к члену семьи: «…с того дни Князь Вяземский, был принят у нея в доме, как семьянин и нареченный жених ея дочери»576.

Высказывая опасения по поводу того, что графиня Разумовская могла не получить письма от его родителей и поэтому ответ от нее задерживался, князь Г. Н. Вяземский, якобы для пересылки ей, забрал обратно у В. П. Бахметевой письмо своих родителей577. Между тем Юрий и Николай Бахметевы должны были уехать из Санкт-Петербурга: первый – в Гельсингфорс для исполнения служебных обязанностей, а второй – в Пензенскую и Саратовскую губернии для решения неотложных дел, возникших в имениях матери578. Все это время князь Г. Н. Вяземский регулярно посещал дом В. П. Бахметевой на правах официального жениха ее дочери579. Вскоре он представил ей письмо графини Разумовской, которая выражала свое согласие на брак племянника с Софьей Бахметевой580. Это письмо князь Вяземский также оставил у себя, чтобы переправить его родителям в Москву581.

Когда все необходимое было уже подготовлено к свадьбе и Варвара Петровна ждала возвращения в Санкт-Петербург своих сыновей, она неожиданно получила письмо, в котором родители князя просили объяснить, почему их сын считается женихом ее дочери, если они не согласны на этот брак582. Сначала Варвара Петровна предполагала, что они изменили свое решение под влиянием неизвестных ей обстоятельств, и пыталась узнать, каких именно, чтобы уладить возникшее недоразумение583. Однако, как выяснилось впоследствии, родители князя Вяземского никогда не давали согласия на брак сына с Софьей Бахметевой, а письмо, написанное ранее от их имени, было подложным584. Более того, они отказывались когда-либо согласиться на этот брак585.