СМИ в Древней Греции

Так Марон, жрец Аполлона, одарил Одиссея потому лишь, что тот пощадил его во время избиения киконов: это плата за оказанную «услугу». Когда Агамемнон наконец понимает, что не сможет обуздать гнев Ахилла, он предлагает ему дары в возмещение ущерба: «Десять талантов золота, двадцать лаханей блестящих; / Семь треножников новых, не бывших в огне, и двенадцать / Коней могучих, победных, стяжавших награды ристаний <...> / Семь непорочных жен, рукодельниц искусных <...>»; а позже, если Троя будет взята, много бронзы и золота, двадцать троянок, одну из своих дочерей в жены и семь городов...[61] При выдаче девушки замуж ее руку вместе с приданым получал, как на торгах, предложивший больше других.

Намерение одарить, если таковое существует, никогда не бывает бескорыстным, и такое положение сохраняется и в куда более позднюю эпоху. Показательна на этот счет история, рассказанная Геродотом: однажды Дарий, будучи еще человеком невысокого положения, страстно возжелал получить красный плащ и стал предлагать деньги владельцу. Последний, некий Силосонт, подарил ему плащ, хотя и жалел про себя, что по простоте душевной расстался с ценной вещью. Узнав впоследствии, что Дарий стал царем Персии, Силосонт воспрял духом и отправился во дворец просить вознаграждения за сделанный когда-то подарок. Надо сказать, что этот подарок не шел ни в какое сравнение с затребованным вознаграждением: завоеванием острова Самос, которым он хотел править[62].

Переход к полисному миру

Преобразованием коммуникации Греция обязана многим феноменам. Мы выделим два основных, а именно зарождение полисов, с одной стороны, и использование алфавита — с другой.

И в самом деле, по всему греческому миру примерно с VIII в. до н.э. стали образовываться полисы — небольшие независимые друг от друга общины, со временем объединившие индивидуумов, чувствовавших себя связанными общим прошлым, общей культурой и общими планами. Гео графическая конфигурация Греции, разделенной на части горными массивами, благоприятствовала созданию этих практически закрытых пространств сопоставимых размеров. Разумеется, полисы возникли не одномоментно, но мы не станем здесь анализировать, каким именно образом централизованные и бюрократические микенские дворцы трансформировались в маленькие независимые государства, а постараемся просто дать определение последних и показать, как их структура повлияла на коммуникацию.

Полис не есть в полном смысле слова город: он включает городской центр и контролируемую им территорию, обеспечивающую его средствами к существованию. Рубежи полиса строго определены и часто обозначены пограничными столбами. Полис образует четко размеченное пространство: повсюду неизменно имеются такие специфические объекты, как площадь, или агора, святилища, общественные здания, позднее театр и гимнасий. Они являются настолько органической частью полиса, что древние сплошь и рядом считали их его определяющими признаками. На окраинах находились промежуточные между «цивилизацией» и дикостью территории, где обычно осуществлялось принятие в полис новых граждан: так, в Афинах юноши-эфебы, прежде чем стать неотъемлемой частью сообщества, должны были провести определенное время на границах Аттики, подвергаясь инициационным испытаниям.

Полисы образовывались повсюду, не только в Греции, но и вне ее, когда с VIII в. до н.э. небольшие группы переселенцев стали основывать вдали от родины колонии[63], каждая из которых воспроизводила модель метрополии, с теми же общественными пространствами, с теми же институтами, с тем же образом жизни. Представляется, что с момента создания подобных пространств коммуникация за их пределами становилась немыслимой. Несмотря на все сходство, все маленькие греческие государства развивались по-разному: некоторые стали демократическими, другие олигархическими... Совершенно нетипичным путем пошел один город, Афины. Ниже мы специально остановимся на этом полисе, оставившем к тому же множество письменных свидетельств.

В маленьких общинах ведущую роль играло слово. «Все вопросы, представляющие всеобщий интерес и определяющие сферу архэ[64], улаживать которые было некогда обязанностью властителя, теперь передаются в ведение ораторского искусства и разрешаются посредством прений. Раз так, необходимо, чтобы они формулировались в выступлениях, отливались в форму антитетических доказательств, противопоставленных аргументаций. Тем самым между политикой и логосом[65] устанавливается тесное отношение, взаимная связь. Политика в основном превращается в манипулирование языком, а логос изначально осознает себя, свои правила, свою действенность через свою политическую функцию»[66].