Смятая рукопись

Первое поколение граждан СССР. Пионеры во всем. Вера родителей в построение невиданного прежде общества, их энтузиазм стал верой детей, определив их судьбы.

Они – поколение, избавленное от груза "пережитков" старого общества, и стремительно меняющееся настоящее – их будни. Но если личность молодого гражданина формировалась на фундаменте, заложенном отцами, и оба поколения были объединены духом времени, то в поэзии, как творчестве, они были одиноки.

Трудно начинающим поэтам, тем более что на 20-30-е годы прошлого века пришелся не только раскол русской литературы, как следствие социальных предпосылок. Молодые поэты оказались, по сути, в культурной изоляции, в «подвешенном» состоянии: далеко под ними – лишь «кирпичики» от разрушенного многовекового фундамента русской поэзии. Но время торопит вперед – нужно идти. И поэты из поколения 10-20-х годов действительно начинали с нуля и без какой-либо поддержки со стороны. Они сами вспахивали и засевали целину, сами приходили к пониманию стихосложения, сами создавали свою «музыку», которая врывалась в монотонный поэтический мир звучными аккордами. Но редакторы, исповедуя пролетарскую идеологию, не принимали всерьез молодых, безвестных. Как и во все времена, поэты опережали календарь эпохи: еще не родился их читатель. Поколение, прошедшее «огонь» революционных битв, но в массе своей малообразованное, оказалось совершенно неподготовленным, чтобы принять гармонию поэзии.

Хотя молодые, случалось, писали пафосные, созвучные «громкому» времени произведения, но все же лирический герой, далекий от выполнения требований «"идеологического" действия», пытался высказаться, прежде всего, о своем внутреннем мире, о том что "бродяжит в крови», о своих переживаниях, о миропонимании юноши, «уже не мальчика», вступающего во «взрослую» жизнь.

Творчество начинающих поэтов второй половины 30-х годов, в числе которых были Николай Майоров, Павел Коган, Михаил Кульчицкий, Борис Смоленский, имело свою особенность: молодому лирическому герою был интересен внутренний мир человека, современника, и в меньшей мере – внешнее, грандиозное, парадное, но обезличенное.

Лирика молодых поэтов – отражение чувств, спроецированных другим временем, нежели у классиков русской просодии. Они сами приходили к своему мироощущению. Сами, экспериментируя с формами, стилистическими фигурами, ритмами, на ощупь старались найти близкую себе систему стихосложения. Для них поиск – естественная составляющая процесса взросления. Поиск жизненной позиции и поиск своего почерка определили массу «атома» личности, энергия которого до поры оставалась скрытой.

Удивительно: как быстро взрослели «мальчики державы», готовые не только поднять «паруса», но и пойти воевать за свою страну. Они успели сделать лишь первые шаги на пути в литературу. Незамеченные «руководителями», писали так искренне, без оглядки, как никто после них.

Именно они вдохнули воздух свободы, и свободными были их слова и поступки.

Их мироощущение, эмоциональные порывы, оптимизм и уверенность в будущем – естественное для 16-20-летних – не были искажены «кривыми зеркалами» истории. Стена пропаганды отгородила молодежь от ужасающей действительности масштабных репрессий и всевозможных «перекосов». Возможно, поэтому они – то единственное поколение идеалистов, без скепсиса, искренне воспринимавшее все, что говорилось с трибун, еще не знавшее, что есть две правды: «для себя» и «общепринятая».

Мы, привычно называем их романтиками. Они же не пользовались этим словом применительно к себе. Все, что делали, все, что писали, все, о чем пели, – это их жизнь, их понимание жизни, ими намеченный маршрут. Не примерка к жизни, а Жизнь.

«Романтика ни при чем – этим глупым словом меня будут попрекать всю жизнь, как нищего коркой хлеба. Разве в этом дело?!» – писал Борис Смоленский[5].

Юноши и девушки предвоенной поры видели грандиозностью свершавшихся событий, современниками которых являлись. Оптимизм, свойственный молодым, подпитывался энергией отцов. Родина для них не слово «вообще» – их мир, защищать который – долг мужчины.

Проблемы старшего поколения? Что юноши успели увидеть и осмыслить? Молодость торопится вперед, поскорее вырасти из детских «штанишек». Едва окрепли  крылья – «птенцы» 10-20-х годов покидали «гнезда».

Горячая песня бродяжит в крови,

Горячими зорями мир перевит.

Кто вышвырнет двери, кто в ветер поверит,

Кто землю тугими шагами измерит,

Кому не сидится под крышей – вперед!

Срываются птицы в большой перелет.

Смелые, бесшабашные, авантюрно-оптимистичные, свободные в мыслях, сильные духом,  молодые не испытали страха, который вошел с «большим террором» в повседневную жизнь их родителей. Несомненно, они уже слышали о «врагах народа». Но вера в идеал, как свежий ветер, наполняла паруса судеб. Крепла убежденность: только в их стране «вольно дышит человек». Моральная готовность к защите Родины – еще одно отличие того поколения. Возможно,  психологически они взрослели быстрее, чем нынешние, и слова агитационной песни-призыва отражали их миропонимание:

Если завтра война,

Если завтра в поход, –