Смоленское направление. Книга 2

– Кто я? – Размышлял Гюнтер. – Бастард, хоть отец и признал его сыном, однако о каком-либо наследовании короны речи и не велось. В немецких землях точно ничего не светило, особенно после того, как четыре года назад, Фридрих послал своего побочного сына с вооруженными галерами в Пизу и предложил пизанцам присоединить к нему свои суда, чтобы совместно захватить прелатов, но командовать поставил брата-бастарда Энцо[43]. Серебра, земель, подкреплённого титула, даже свободы – нет. Значит – он пустое место, простой рыцарь, коих пруд пруди. Но здесь, в Новгороде, появилась Она. Все заботы и невзгоды отошли на второй план, и теперь, после слов отца Нюры вновь обрисовались чётко и ясно.

– Гюнтик, так ты княжич? – Удивлённо спросила девушка.

– Не просто княжич, он может стать королём, как это собираются сделать его братья Манфред и Энцо[44]. И если Гюнтер примет нашу веру, то королевства Сицилии и Апулии ему не видать как собственных ушей. – Ильич крутил в руках листочек из блокнота. Читать и писать, как это делает Лексей, он уже выучился.

– Бух! – Марфа свалилась на пол.

– Нюрка, воды мамке! – Пахом бросился к жене.

Девушка, недолго думая схватила бокал с вином и выплеснула матери на лицо. От подобного действия Марфа пришла в себя. Вскоре совет продолжился. Ильич выпил сам, подлил в хрустальные кубки Гюнтеру и жене, подошёл к стене, палкой отгорнул занавеску и продолжил речь, указывая на карту.

– В случае венчания в православном храме я смогу выкупить вот эти земли для вас. – Указка уткнулась в область современного Петербурга. – Если нет, то живите здесь. Дом новый построим, всё как у людей будет, даже лучше.

И тут Штауфен призадумался. Отец всю жизнь противился Риму, ставя под сомнения институт наместника Бога на земле. Одно только отпущение всех грехов Папой, для преступников всех мастей за участие в противостоянии Фридриху, поколебало католическую веру Гюнтера до основания. Ну а после обмана с крестовым походом в Ижору, доверия папистам не осталось и вовсе. Положа руку на сердце, он и молился-то не более раза в неделю, не понимая, отчего руссы разговаривают с Богом на своём языке, а он вынужден вспоминать фразы на латыни. Штауфен был уверен, что раскол в церкви произошёл из-за нежелания делить власть над паствой.

– Какие гарантии будут даны? – Немец привстал с кресла.

– Пока …, никаких. Но замок можно начинать строить уже этой весной. Хочешь собрать урожай – сначала посади в землю зерно. – Ильич улыбнулся. Самый сложный этап, по его мнению, был позади.

– Мне надо подумать. В любом случае, я прошу руки Вашей дочери. – Гюнтер поклонился Пахому Ильичу.

Теперь обморок чуть не случился у Нюры. Выпроводив дам за дверь, мужчины уселись за стол и стали обсуждать политическую обстановку в регионе, оценивая вкус красного и белого вина. Судя по двум опустевшим бутылям, разговор о политике был интересным.

– А Вы знаете Пахом Ильич, почему случилась война между Пизанцами и Флорентийцами? – Гюнтера немного повело от выпитого, но поведать историю считал необходимым.

– Нет, не знаю, но всю жизнь мечтал узнать. – Ильич даже не понял, о какой войне пойдёт речь.

– На коронации отца присутствовали многочисленные посольства всех городов Италии, в том числе немало достойных граждан Флоренции и Пизы. Случилось так, что один кардинал, чтобы почтить послов пригласил на обед флорентийцев. Один из них увидел в доме маленькую собачку и попросил ее у хозяина. Тот пообещал удовлетворить его желание и прислать пёсика с первой оказией. На следующий день кардинал угощал пизанских послов, и как назло, одному из них приглянулась та же самая собачка, которую он захотел получить в подарок. Кардинал запамятовал о своем обещании флорентийскому послу и посулил ее пизанцу. Представляешь, прожженный интриган, помнящий о каждой мелкой монетке, позабыл, что кому обещал. Отец, когда рассказывал, то смеялся до колик в животе. – Штауфен допил вино и поставил бокал рядом с бутылью.

– И как он выкрутился, хотя сдаётся, что собачку нарочно выставляли напоказ. – Пахом долил вино и уселся поудобнее в кресле, продолжая слушать будущего зятя.