Смотреть и видеть

На одном из занятий врач поднял руку и заявил, что первая женщина была «совершенно здоровая», а вторая – «патологически жирная». Я возразила, но не по той причине, как вы могли бы подумать. Термин «патологическое ожирение» предполагает ИМТ выше 40 (или 35 при наличии связанных с ожирением заболеваний). И это даже не самый высокий показатель ожирения; ИМТ более 45 называется экстремальным ожирением. Врач не сказал «отвратительно» жирная; он дал клиническое определение. Описание женщины на верхней картине – вот что было умозаключением! Совершенно здорова? Откуда доктор это взял? Может, у нее шизофрения! (Впоследствии он извинился за неправильный вывод.) Сравнение двух картин – это не просто выбор слов, но и обсуждение деликатных вопросов.

Мы так боимся сказать что-нибудь неэтичное, что забываем факты. Факты – это доказанная истина, а не мнения. Как определить разницу? Говорите о том, что видели, а не о том, что додумали.

Говорите о том, что видели, а не о том, что додумали

Это стоит повторить не только потому, что вы должны придерживаться объективных фактов, но и потому, что надо говорить о том, что видите, даже если вам это не нравится. Эффективное общение предполагает способность обсуждать любые вещи, включая неприятные, необычные или тревожные. Вам может что-то не нравиться, вы можете испытывать к чему-то личную неприязнь, но нельзя это игнорировать.

Я показываю эти две картины всем, в том числе и членам религиозных организаций. Однажды я показала их представителям администрации школ из группы риска. Один из директоров поднял руку и заявил: «Я не хочу смотреть на эти картины. Они мне противны!»

Я объяснила, что мне меньше всего хочется кого-нибудь обидеть, но нравятся ему картины или нет, не имеет ровным счетом никакого значения. Мы не можем позволить себе роскошь отворачиваться от вещей, которые нам неприятны. Факт в том, что женщины голые. Вам придется это признать. А уж по душе вам это или нет – ваше личное дело. Представьте все те трудные и даже омерзительные вещи, с которыми сталкивается директор старшей школы. Отвернуться от них не решение проблемы.

Искусство – как и жизнь – не всегда красиво. Эти картины не порнографические рисунки из частного архива, а знаковые работы, которые по тем или иным причинам произвели фурор в мире искусства. Верхний портрет – «Маха обнаженная» Франсиско де Гойи – считается первым случаем в истории западного искусства, когда художник нарисовал обнаженной не мифологическую, историческую или аллегорическую личность, а самую обычную женщину. За свою «безнравственность» художник предстал перед инквизицией. Картина была написана в 1800 году и с 1901 года выставляется в музее Прадо в Мадриде. Вторую картину – «Социальный смотритель спит» – написал в 1995 году Люсьен Фрейд. В народе ее часто называют «Большая Сью» в честь натурщицы, Сью Тилли – социальной работницы, которая три года позировала для портрета. В 2008 году «Большая Сью» была продана на аукционе за 33,6 миллиона долларов, установив новый рекорд стоимости за полотно еще живого мастера.

Искусство – идеальное средство для развития навыков коммуникации в условиях дискомфорта. Конечно, предмет искусства может быть спорным или непопулярным, но более важно, что изначально искусство одинаково для каждого зрителя. Оно не двигается, оно не спорит, оно не придет к вам домой. Оно статично. Оно вне времени. Оно не обидится на вашу интерпретацию. И в этом его сила. Инсталляционный художник и фотограф JR объясняет, что искусство «поднимает вопросы и дает пространство для интерпретаций и диалога. Тот факт, что искусство не может повлиять на практические вещи, делает его нейтральной площадкой для обмена мнениями и обсуждений, и это помогает изменить мир»[314].

В 2013 году я сводила одну из групп в интерактивную галерею Метрополитен-музея на временную выставку под названием «Отказ от времени» Уильяма Кентриджа. Я не давала никакого конкретного задания, мы не останавливались и не читали таблички – просто вошли в темное помещение, в котором находилась пятиканальная видеоинсталляция со звуком, мегафонами и дышащей машиной («слоном»). Было темно и очень громко. На громадных экранах мелькали черно-белые фигуры, силуэты танцующих людей и какие-то каракули. В центре комнаты был установлен движущийся механизм с огромной головой. Он был похож на заводской станок времен промышленной революции и мерно раздувал мехи в такт оглушительной, громыхающей музыке.

Когда мы вышли, я спросила, кто что видел. Это был хороший тест на краткосрочную ситуационную осведомленность: хотя наше занятие было посвящено оттачиванию навыков наблюдения и восприятия, более половины моих подопечных «отключились», ибо я, видите ли, не дала им четких инструкций, что делать.