Смотри на меня. Книга вторая

- Я не сержусь, - говорю серьёзно, чтобы она почувствовала, наконец, что действительно прощена. - Это была просто случайность, так что никто не виноват.

- Но если бы...

- Заниматься или нет алхимией - твоё личное дело.

Она вздыхает, продолжая чувствовать себя виноватой.

- Май, - окликаю негромко, - я знаю, что ты ненарочно и правда на тебя не сержусь... Но лэсс Рин’тар обещал с тобой побеседовать.

Удивлённой она не выглядит: наверняка ожидала чего-то подобного, догадываясь, что нарушение школьных правил просто так не пройдёт.

- Я больше не буду держать в комнате ингредиенты, - обещает, стоически вздохнув в предчувствии нелёгкого разговора. - Вообще бы не стала, если б знала, что так получится.

К моему облегчению, на этом неловкая часть заканчивается. Майрин вдруг замечает, что за окном давно уже утро, слышит в коридоре шум голосов и, оглядев меня, понимает, что сама до сих пор не одета и не причёсана.

- Ой! - шепчет, испуганно распахнув глаза. - Я же на эльфийский сейчас опоздаю!

Проспала Май не без моего участия, поэтому уходить, оставив её справляться со всем саму, я не спешу.

- Помочь?

- Забрось, пожалуйста, учебники! Они вон там, на столе!

Вихрем носясь по комнате, она суматошно надевает платье, чулки и туфли, попутно сооружая на голове что-то, отдалённо напоминающее косичку и перечисляя мне, какие именно книги нужны, а потом хватает сумку, и мы вместе бежим в столовую.

Привычная школьная рутина затягивает меня так стремительно и неотвратимо, что на какое-то время я даже забываю о том, что, вообще-то, собиралась весь день гадать, что же такое решил рассказать Шаррэль. Математика, биология, медитация, законоведение, эльфийский, физкультура проносятся в один миг.

А когда я, вместе с уставшими одноклассниками, возвращаюсь с расположенной на заднем дворе спортивной площадки, меня неожиданно окликает незнакомый старшекурсник. В его руках небольшая прямоугольная коробка, перевязанная золотистой подарочной лентой.

- Тирайла? Это же ты Тирайла Тартлар, да?

- Это я, - соглашаюсь озадаченно. - Что-то случилось?

- Да нет! - отмахивается он, вручая коробку. - Директор сказал, тебе прислали посылку.

Выполнив поручение, парень уже собирается уходить, но я успеваю раньше:

- Подожди! Это какая-то ошибка: у меня...

У меня же нет здесь никаких знакомых и родственников, а Шаррэль не стал бы заморачиваться, привлекая к передаче подарка посторонних!

- Ну что ещё? Там же написано, вот: «Тирайле Тартлар от Тимура»! Карточку-то смотри. Директор проверил посылку на скрытые и вредоносные заклинания, так что можешь брать, не бояться.

Старшекурсник, дёрнув плечом, уходит, ворча что-то о «бестолковой малышне», а я, как громом поражённая, продолжаю стоять посреди холла, держа коробку с подарком так, словно там бомба, и слепо смотрю на ровно выписанные буквы, складывающиеся в совершенно невозможные в этом мире слова.

Глава 7

Не помню, как дошла до нашей с Майрин комнаты. Не помню... Просто в один миг вдруг понимаю, что уже не в холле, а у себя, и медленно-медленно сажусь на кровать. Кладу коробочку на колени, глядя на неё, как на ящик Пандоры.

- Ты чего? - удивляется читающая на подоконнике Май. - Всё нормально, Тира?

Её слова доносятся до меня глухо и нечётко, как сквозь плотный слой ваты.

- Да, - киваю. - Да, да...

Может, это ошибка? Случаются же иногда совпадения?

Вот только я, кажется, в них больше не верю.

В голове полный сумбур, но какой-то глубинной и самой чуткой частью души я точно знаю, что никакое это не совпадение. Посылка действительно для меня. От моего Тимура. Осознание этих не слишком замысловатых истин придавливает такой вселенской тяжестью, что я зависаю, как древний компьютер. Прокручиваю их по новой - и опять впадаю в прострацию.

Хватит уже!

Устав от бесконечного цикла дурацкой растерянности, решительно дёргаю ленту, развязывая пышный золотой бант, и откидываю крышку.

Внутри, конечно, картина. Я даже не удивляюсь: чего-то подобного, наверно, и ожидала.

На портрете двое - я и он - темноволосый улыбчивый парень и смешливая девушка, отдыхающие на парковой скамейке в ажурной тени большого раскидистого дерева. Причём оно непростое. В его ветвях гуляет ветерок, по-настоящему меняющий калейдоскоп листьев, перебирающий наши волосы и одежду.

Без волшебства здесь точно не обошлось.

Тимур... Тим тут такой живой, что у меня щемит в груди: именно таким он и выглядел, перед тем, как внезапно и бесследно исчезнуть.

Бережно вынув из коробки оправленный в тонкую золотистую рамку портрет, ласково касаюсь его подушечками пальцев - ощущения такие же, как если бы я дотронулась до прогретого солнцем дерева - и замечаю под ним конверт.

Сердце, и без того трепещущее в груди вспугнутой пташкой, пропускает пару ударов, совершает какой-то безумный кульбит и изо всех сил пускается вскачь.

Письмо.