Смотри на меня. Книга вторая

- Отцепись от неё! - ворчит Шаррэль, возмущённо оттащив своего сверх меры возбудившегося родственника на пару шагов назад.

Адресовав спасителю благодарную улыбку, предлагаю:

- Давай, я лучше нарисую тебе что-нибудь из иномирной одежды. Самих вещей у меня нет, а на словах объяснять долго и непонятно.

Ответ парня категоричен, как удар кулаком по столу:

- Рисуй всё, что вспомнишь!

Снисходительно вздохнув, Шаррэль покорно идёт в гостиную, к своему столу, достаёт пару чистых листов и карандаш.

- Спасибо.

- Извини, - шепчет, касаясь губами моей макушки. - Нард просто очень любит модные вещи.

- Да, люблю! - с вызовом подтверждает тот, услышав, и чуть ли не прыжком усаживается на край столешницы, чтобы лично следить за процессом. - Не всем же каждый день в одинаковой форме ходить, как Зельд с папой!

Мы благоразумно не спорим.

Набросать пару эскизов - дело нехитрое, достаточно трёх минут. Но Нардиэль взирает на получившееся художество с таким восторгом и благоговением, что, подумав, я решаю добавить к более или менее привычным глазу повседневным вещам несколько примеров колоритной традиционной национальной одежды. Турецкие шаровары и жилетки, японское кимоно, китайская ханьфу, пончо, сомбреро, сари, немеций дирндль, русские сарафаны, монгольский дэгэл - каждый новый рисунок вызывает у неожиданно впечатлительного Нардиэля целую бурю эмоций.

- Вот, готово.

- Обалдеть... - выдыхает он, ревниво подгребая листы к себе.

Оставив брата перебирать неожиданно обретённые сокровища, Шаррэль ненавязчиво тянет меня обратно в спальню:

- Хочу кое-что тебе подарить. Присядь, пожалуйста. Я сейчас.

Послушно устроившись на краешек кровати, с любопытством наблюдаю, как он вынимает из шкафа средних размеров коробку.

- Что там?

- Сюрприз, - улыбается загадочно.

Подойдя ближе, инкуб опускается рядом со мной на корточки и, откинув с подарка крышку, достаёт белую замшевую туфельку. Она похожа на те, в которых я была на балу в праздник Сияния, но шпилька всё-таки на немного выше - немыслимые для этого мира семь сантиметров! А ещё имеется ремешок для лодыжки с крохотным круглым колокольчиком на застёжке. Шаррэль легонько щёлкает по нему пальцем, и бубенчик тут же отзывается перезвоном - чистым, но достаточно тихим, чтобы не привлекать лишнего внимания при ходьбе.

- Нравится? - поднимает он глаза.

- Очень! Никогда ещё таких не видела!

- Разумеется, ведь других таких попросту нет. Эта пара - единственная. Я заказал их у мастера Ранри, моего обувщика. Позволишь?

Улыбнувшись тому, что со своей первой догадкой о свойственном Шаррэлю некотором сибаритстве, оказывается, попала в самую точку, киваю.

Он отчего-то тоже прячет улыбку.

Аккуратно взяв мою правую ногу, снимает школьную туфельку и медленно проводит большим пальцем по внутреннему своду стопы, гладит, поднимаясь от пальчиков вверх. Очень приятно…

- Знаешь, когда я увидел тебя на празднике Сияния, ты меня буквально околдовала, - говорит тихо. - Я не мог ни о чём думать, кроме твоих изящных ножек. И твоих секретов.

- Так вот почему ты так странно смотрел!

От его взгляда меня тогда как кипятком окатило. Внутри проснулось какое-то предвкушение, по коже побежали мурашки и даже дыхание на миг перехватило от волнительного ожидания чего-то особенного. Разбираться, что это, я не стала: в то время хватало дел поважнее, да и от Шаррэля я ожидала в основном одних неприятностей, но, думаю, в ту нашу встречу я была настолько на нервах, что ухитрилась интуитивно перехватить часть его эмоций с помощью дара эмпатии. А эмоции, судя по всему, там были вполне определённые. Вот меня и накрыло.

- Отпустить тебя танцевать с другими было сродни подвигу! - усмехается он, примеривая на меня новую туфлю. - Как же я мечтал тогда забрать себе все твои танцы! Завладеть всеми прикосновениями, улыбками, взглядами. Чтобы ты говорила только со мной, только мне позволяла узнавать то, что прятала от других... Будешь смеяться, но к нашему занятию я готовился усерднее, чем к своему самому первому свиданию! Волновался, придумывал темы для разговоров, даже цветы хотел заказать, объяснив букет обычным желанием извиниться!.. А потом понял, как меня заносит, и испугался, что ты всё-таки можешь и в самом деле быть ребёнком. Какое облегчение, что это не так.

Молча погладив по щеке, наклоняюсь и целую инкуба в тёплые улыбающиеся губы, чувствуя, как от его слов, от всей этой внезапной доверительной искренности частит в груди сердце.

- О, только не при мне, умоляю! - со смешком закатывает глаза заглянувший к нам в спальню Нардиэль.

- Скройся! - не оборачиваясь, цедит ему Шаррэль.

- Не могу! - разводит он руками. - У вас тут слишком вкусно, чтобы я куда-то ушёл. И интересно.

- Нард!

- Да что? - возмущается младший, нагло усевшись на кровать рядом со мной. - Я, может, по вам соскучился, а ты меня выгоняешь!

Смеюсь. Мне сейчас слишком хорошо, чтобы сердиться, но этот парень просто невыносим.