Смотри в лицо ветру

С самого старта челнока корабль заполнял все поле зрения. Они быстро приближались к нему, но оставалось еще значительное расстояние, несколько сотен километров. На дисплее в углу экрана велся обратный отсчет увеличения. Мощь и уродство, подумал Квилан. Возможно, в каком-то смысле так оно всегда и бывает. Но тут в его мысли снова влез Гюйлер:

– А прислугу уже перевезли на борт?

– Я не взял с собой слуг, командир.

– Что?!

– Я путешествую в одиночку, командир. Не считая, разумеется, вас.

– Ты отправился в путь без прислуги? Ты что, отщепенец или кто похуже, майор? Или ты из этих недоносков, Отрицателей кастовой иерархии?

– Нет, командир. Мое решение не брать с собой слуг отчасти объяснимо изменениями в нашем обществе, которые произошли после вашей телесной смерти. Без сомнения, они отражены в ваших информационных файлах.

– А, э-э, ну, в общем, да, я ознакомлюсь с ними повнимательнее, потом, когда найду время. Ты себе представить не можешь, скольким тестам и проверкам меня подвергли, пока ты дрых. Пришлось напомнить, что конструктам тоже нужен отдых, иначе бы я спекся. Но, майор, ты пойми, насчет слуг… Я читал о Войне Каст. И решил, что она окончилась вничью. Офигеть, мы проиграли, что ли?

– Нет, командир. Вмешательство Культуры прервало войну и положило начало компромиссу.

– Это я знаю, но ведь компромисс не предусматривал отказ от слуг!

– Никак нет, командир. Слуг до сих пор используют. У офицеров есть денщики и адъютанты. Однако я вступил в религиозный орден, где воздерживаются от подобной помощи.

– Висквиль упоминал, что ты вроде монаха. Я и не подозревал, что ты наложил на себя такие суровые ограничения.

– Есть другой повод путешествовать в одиночку, командир. Осмелюсь напомнить вам, что челгрианин, которого мы навестим, принадлежит к Отрицателям.

– Ах да, Циллер. Развращенный либеральный юнец, который норовит теребить всех против шерсти и полагает своим священным долгом ныть за тех, кому даже ныть лень. Таких нужно гнать взашей, а лучше – пинком под хвост. Эти говнюки ничего не смыслят ни в долге, ни в ответственности. От касты отказаться так же невозможно, как от принадлежности к своему виду. И что, нам придется улещивать этого жопоголового выродка?

– Он великий композитор, командир. И мы его не изгоняли; Циллер сам покинул Чел и получил убежище в Культуре. Он отказался от своего статуса Одаренного и принял…

– А, можешь не объяснять, и так понятно. Он объявил себя Невидимым.

– Так точно, командир.

– Какая жалость, что он не пожелал податься в Холощеные.

– В любом случае он не лучшего мнения о челгрианском обществе. Если я прибуду без прислуги, возможно, это поможет мне добиться его расположения.

– Майор, это он должен добиваться нашего расположения.

– Командир, к сожалению, у нас нет выбора. На уровне кабинета министров решено, что мы должны уговорить его вернуться. Я, равно как и вы, принял на себя эту миссию. Мы не имеем права его принудить, поэтому попробуем воззвать к его лучшим чувствам.

– А что, он прислушается?

– Не знаю, командир. Мы с ним были знакомы в детстве. Я следил за его карьерой, мне нравилась его музыка, я даже изучал его творчество. Этим все и ограничивается. Возможно, его родные, друзья или единомышленники лучше справились бы с этим поручением, но, судя по всему, среди них желающих не нашлось. Безусловно, я не идеальный кандидат, однако мне остается лишь признать, что я лучший из имеющихся, и просто взяться за дело.

– Не унывай, майор. Где твой боевой дух?

– Командир, мое подавленное настроение объясняется причинами личного характера, однако я не утратил ни целеустремленности, ни боевого духа. Да и вообще, приказ есть приказ.

– Так точно, майор.