Смотрящий

Ветки дерева заставили филинов опуститься ниже и провести свой выпад не сверху, как было заложено в генах, а в лобовой атаке, на уровне пояса. Качество удара с лёту по мячу всегда определялось исходящим от него звуком. Он должен быть несмазанным, резким, напоминая стук бас-барабана в ударной установке, и первая мысль, которая пролетает в голове, не лопнул ли «круглый». Моя правая нога стала на носок, чуть согнувшись в колене, готовая вылететь сразу, как только спиной мозг исполнит роль пунктуального почтальона и передаст приказной импульс на сокращение её мышц от головного, который, анализируя всю имеющуюся информацию, сейчас был занят расчетами траекторий. И только точка пересечения была просчитана, удар не заставил себя ждать. Тело филина оказалось не плотнее футбольного мяча, но гораздо тяжелее, что сразу ощутили согнутые пальцы ступни и голеностоп. Силы было недостаточно насильно запустить ночную птицу высоко верх, но вполне хватило поломать все её планы, сбив с орбиты. От неожиданности такой контратаки (зайцы и грызуны никогда не отвечали ему чем-то, напоминавшим маваши-гери) филин, потеряв ориентацию, расправил полностью крылья и пытался уйти на разворот, но ветки деревьев стали для него таким же страшным сном, как для пилота легкого самолёта горная местность в тумане. Второй, увидев, как ему перекрывают траекторию, успел нырнуть вниз и пролететь под деревом в самой близости от земли. Филин, на половину тела, встрял в рогатину ветки, за которую мы держались руками, прямо над Лесником, и левое крыло оказалось прижатым к туловищу, а второё в панике начало бешено молотить по воздуху. Его крик чуть не разорвал барабанные перепонки и, наверно, был слышен за несколько километров. Сначала он напоминал агрессивный короткий смех, затем в нём появились заунывные оттенки и, вскоре это можно было назвать сплошным гудением. Только сейчас я заметил, что всё это время у моего соседа в руке был нож, и он, без тени сомнения, как тогда в юности, вонзил его в тушку пернатого хищника, помогая ему замолкнуть навсегда. Не вытаскивая лезвие, Лесник, отводя рукоятку в сторону, освободил тело филина из ловушки, и оно, соскользнув с острия, тихим глухим ударом встретилось с землёй.

— Достал орать. Вот так уже спокойней.… Твою мать, ещё и кровью заляпал, — он повернулся ко мне, с улыбкой демонстрируя пару больших красных следов от капель на лбу и щеке.

Воздух снова наполнился неприятным пронзительным криком филина. Это его собрат, взмыв над деревом, начал кружить, то ли прощаясь с товарищем, то ли в беспокойстве не зная, что теперь делать. Совершив несколько витков, он, не замолкая, направился и растворился в непроглядной глубине леса. Вскоре снова стало тихо.

Наше настроение после этой краткосрочной победы поднялось, придав новых сил и уверенность в благоприятном для наших жизней исходе.

— Смотри, а Белый не уходит, — произнёс я, снова принимая сидячее положение на ставшей уже очень комфортабельной ветке.

Вожак стаи спокойно смотрел на нас, не сводя глаз. Главное, теперь абсолютно не ощущался тот возникающий от его взгляда внутренний холод. Сейчас он больше напоминал большую собаку, которая не сдалась, но её решимость была разбавлена тенями сомнений. Белый поднял голову и повернул в сторону леса, навострив уши.

— Не могу понять, что он делает? Что он хочет услышать? — в моём вопросе проскочила искра непонимания происходящего.

— Наверно, ждёт команду или дальнейших инструкций.

— От кого?! — теперь прибавилось и пару капель раздражения.

— Разведка, успокойся. Если бы я знал. Помнишь, у меня ещё позавчера появилась мысль, что он не главный. У них свой смотрящий, — Лесник на секунду задумался и продолжил, — значит, надо вынудить его появиться и пристрелить. Патроны у тебя есть, оставим для него.

— Тут я не согласен. Армия без генерала вполне может оставаться боеспособной, а вот генерал без армии — никто.

— Да, толк есть в твоих словах. Давай не будем гадать, подождём, что эти твари придумают снова.

Из леса раздался кроткий громкий непонятный звук, слегка напоминающий отрыжку, и вожак, без малейшего колебания, сразу исчез в кустарнике, подтверждая ещё раз вывод Лесника насчёт смотрящего.

— Как думаешь, на кого похоже?

— За два года в лесу я не слышал подобных звуков, поэтому может быть кто угодно. Но что-то мне подсказывает, это не человек. Поживём, увидим.

Процент содержания адреналина в крови снизился и только сейчас я почувствовал боль в ноге. Мой удар не прошёл безболезненно. Пока ступня примеряла туловище филина, один из выпущенных когтей зацепил сбоку икроножную мышцу, порвав джинсы и неглубоко вонзившись. Неприятное ощущение, когда штаны начинают прилипать к телу, используя в качестве клейкой субстанции твою кровь.

— У тебя случайно спирта нет? — спросил я, больше для самоуспокоения, что ничем организму в качестве дезинфекции помочь не могу.