Смотрящий

О скрытности этого лесного хищника легенды ходили уже многие века и даже сейчас, самый опытный егерь, не всегда мог обнаружить его присутствие. Бесшумность и мягкость в каждом движении делало рысь незаметной, а умение терпеливо выслеживать добычу с любой позиции, будь то верхушка дерева, густой кустарник или заваленный сухой ствол — коварным охотником. Сколько она шла за группой останется в неизвестности, но момент и цель атаки были выбраны не случайно. Для рыси не было секретом, какую опасность несут все эти люди, но у неё, во- первых, было своё задание, а во-вторых, это были чужеземцы, которых местные обитатели никогда не праздновали. Напасть незамеченной, а это уже полдела, возможно было только на идущего последним в колонне, плюс расслабленное поведение намеченной жертвы также увеличивало требуемый эффект от внезапной атаки.

Небольшое ускорение, высокий прыжок и дикая кошка, словно рюкзак, повисла на спине. Сбить с ног не получилось, хоть это и не было основной целью. Хирург, чуть нагнувшись, всем телом упёрся в выставленную далеко вперёд правую ногу. Главное сейчас для рыси было добраться до шеи. Резко оборвавшееся насвистывание и непонятный окрик, заставил всех оглянуться и вскинуть оружие, направив фонарики на Александра. Долгие тренировки рукопашного боя не прошли даром и автоматически, только почувствовав прикосновение к спине, он мгновенно скинул левую руку к голове, защищаясь от удушающего приёма, опередив удар лесной кошки в район сонной артерии на сотую долю секунды. Всю остроту и силу выпущенных когтей приняло на себя предплечье, лучевая и локтевая кость которого, легко выдержали, чего нельзя было сказать о коже. Три глубоких пореза сразу окрасили рукав куртки в темно-красный цвет. Инстинктивно понимая, что это не человек, Хирург резко повернул тело вбок и упал на спину, пытаясь своим весом придавить нападающего зверя. На нашей планете, наверное, нет никого, кто бы ни завидовал кошачьей реакции, и рысь с лёгкостью продемонстрировала её, успев оторваться от спины, избежав быть придавленной к земле. Всё произошло настолько быстро, что никто даже не успел среагировать на то, как лесная хищница из тени снова стала невидимым призраком леса, скрывшись в темноте.

Хирург поднялся и, задрав рукав начал внимательно рассматривать кровоточащие порезы, глубина которых достигла кости. Казалось, что рыси не хватило самой малости, чтобы вырезать два цельных лоскутках, оставшихся с трудом держаться на неповрежденных маленьких участках кожи.

— Зацепила, тварь, — прошипел он, — перевязать надо.

Башкир опустил луч света на землю, который сразу выхватил большие листы подорожника. Сорвав два штуки, он приложил к ране.

— Придави, сейчас наложу повязку.

Передав автомат, палку-мачете и фонарик одному из бойцов, Ильдар скинул куртку на траву, снял толстовку и стянул майку, несколькими движениями разорвав её на полосы. Он начал аккуратно накладывать каждый виток, согласно всем правилам первой медицинской помощи. Вот только о другом правиле он подзабыл, думая о том, что всего за пару часов у него: один «двухсотый» и уже два «трёхсотых». Будучи требовательным в первую очередь к себе, Башкир снова винил в этом только себя, ища оправдание лишь в том, что ещё никогда не сталкивался так близко с таким противником. Это и стало его следующей ошибкой. Если бы враг имел человеческий вид, то после такой внезапной атаки, он, не задумываясь, отдал бы приказ занять круговую оборону. А здесь, всего лишь дикая кошка.

Все стояли рядом и молча, смотрели на перевязку. Вой вдалеке незаметно превратился в лай, но никто не обратил на это внимание, поглотившись каждый своими мыслями. Рысь, как воин, проповедующий партизанскую войну, не собиралась останавливаться на неудавшемся нападении. Если приказ стоял уничтожить мост, то царапины на его опорах не являлись выполненной задачей, к тому же в бой были брошены ещё не все силы, о чём, конечно, Ильдар не догадывался.