“Смотрите, кто пришел!” и другие пьесы

Раннее утро. Артисты просыпаются, вылезают из подвала. Во дворе чирикают воробьи, курлычат голуби, шаркает метла дворника. А также скворчит яичница.

Второй. Слышишь, Савельев?.. (Принюхивается, жмуря глаза).

Первый. Что?

Второй. Скворчит! Яичница на сковородке.

Первый. Где?

Второй. Там же.

Первый(подумав). С беконом?

Второй. Пожалуй, с беконом.

Первый. Значит, свежие – себе, а протухшие – нам?

Второй. Ты думаешь, он сам себе ее жарит?

Первый. Ну, что ты, кухарка. Он – барин. (Показывает, как сидит барин в ожидании завтрака.)

Второй. Он – говно.

Первый. Нехорошо так о своем меценате. (Громко, подобострастно.) Доброе утро!.. Нет ответа… Доброе утречко!.. (Молчание.) Ну что ж, приятного аппетита…

Настраивают инструменты. Сверху выливают ночной горшок.

Второй. Моча?

Первый(удовлетворенно). Во всяком случае, не говно. (Равнодушно.) Ночной горшок, должно быть.

Второй. С утра издевается.

Первый. А мы ему – бодренькое! Седьмой номер! (Отбивает такт.) Начали!

Вместе. По улице ходила

большая крокодила.

Она, она –

голодная была!..

Сыплются деньги.

Второй (на музыке). Что-то сегодня одни четвертаки.

Первый. Зато много.

Второй. Что я, ишак ему – десять раз наклоняться.

Первый. Считай, что выходишь на поклоны.

Второй. Иди сам кланяйся.

Первый. Новенькие купюры.

Второй. Слушай, а это не фальшак?

Сверху летит всякий хлам.

Второй. Не могу! Не могу! (Швыряет деньги, топчет их.) Не могу больше! Пойдем отсюда, Петров! Уйдем, не оглядываясь! А?.. Да чтобы я… Да я же… (Плачет, размазывает слезы.)

Летят струи воды, с треском ложатся вблизи артистов

Ты что же, ублюдок! Пожилого трудящегося человека… Пенсионера!.. Да я всю жизнь на заводе… на ниве культуры!.. Массовиком всю жизнь проработал, никто мне слова худого не сказал… За что же ты меня так унизил?

Первый (собрав деньги, усаживает коллегу и садится рядом с ним). Ранимый ты мой… Успокойся…

Второй. Да!.. (Всхлипывает.) За что?..

Первый. Тонкий…

Второй. Вот именно…

Первый. Чувствительный.

Второй. Мы и так, знаешь, не в лучшем виде. Вроде шутов… Наряды дурацкие…

Первый. Это жанр.

Второй. Я понимаю… Башмаки каши просят…

Первый. Это маска.

Второй. Да-да…

Первый. Артистический образ.

Второй. Но я же не возражаю. Но говно-то зачем?

Первый. Это прием.

Второй. Ох!..

Первый. Это метафора. Надо терпеть, Петров.

Второй. Доколе, Савельев?

Первый. Пока будем востребованы.

Второй. Гнусный репертуар…

Первый. Поставим вопрос…

Второй. Очень противно.

Первый. Это временно.

Второй. А говно?

Первый. Не всегда, бывает моча.

Второй. Как унижают!..

Первый. Но и ценят. А вот когда убедимся, что мы не нужны…

Второй. Пойдем со двора, Савельев, да?

Первый. Возможно… А возможно, поработаем над репертуаром. Ты знаешь, мы могли бы петь песни народов СНГ.

Второй (подумав). А почему не ОДКАБ?

Первый. Разумно.

Второй. Скажи, а чем хуже трофейные песни?

Первый. Что ты имеешь в виду?

Второй. Грузинские, украинские.

Первый. Ничем не хуже! Это неплохая идея. Вот видишь, еще немного и уйдем! У нас все впереди!

Второй. Мы будем сами себе хозяева, да, Савельев?

Первый. Да, Петров! А пока надо терпеть. Верь, настанет день! Мы займемся искусством! Знаешь, Лев Толстой, когда попадал в сложную ситуацию, успокаивал себя так. Но ведь это, рассуждал он, могло кончиться еще хуже. Разумно?

Второй. Разумно.

Первый. Далее. Я всегда должен помнить, говорил он, что есть люди, которым хуже, чем мне. Правильно?

Второй (пожимает плечами). Наверное…

Первый. И третье! Это когда-нибудь кончится… Да-да, кончится.

Пауза. Смотрят друг на друга.

Второй. Это когда-нибудь кончится… (Посреди двора, задрав голову к окнам, громогласно.) Это когда-нибудь кончится?..

Первый. Нет, ты не Лев Толстой…

Пауза.

Второй (задрав голову к небу, потрясая руками). Это когда-нибудь кончится?!.

Пауза.

Первый. Это когда-нибудь кончится?!.

Пауза.

Вместе. Это когда-нибудь кончится?!!