Смотритель

В процессе следствия выяснилось, что совместно с начинжем торговлишкой занимался и начальник связи, и тоже спирт, только качества лучшего, потому что через связь проходит спирт на медицинские нужды. Проверили дивизионное хозяйство — недостачи в продовольствии и в вещевом имуществе. А все началось с того, что жена начальника штаба начала щеголять бриллиантовым перстеньком и бриллиантовыми сережками.

Понимающие люди отличают бриллианты от стекляшек или поделочных камней. Раскрутили. Организованная преступная группа, в которой был задействован и командир. Планировались учения и занятия, они проводились, но на учебные цели выдавалось меньше всего того, что было запланировано, а списывалось по полной норме. Пайка солдата маленькая, а когда паек тысяч десять, то и сумма получается внушительная.

Что делать? Трибунал всем. Сроки будут небольшие без права занятия в последующем хозяйственных должностей. Пытались мне подсказать, мол, заговор военных. Какие заговорщики? Обыкновенные воры. Заговорщики, как правило, люди честности кристальной, но и они никуда не денутся.

Военные люди пытались доказать, что военная наука у нас в зародышевом состоянии, что солдат учим по методикам царской армии, не изучаем опыт армий других стран, вооружение не совершенствуется, кавалерия устарела, нужна механизация войск, да все это на больших совещаниях или в компаниях да под водку, а где водка, там без матов не обойдешься, а Особые отделы уже тут как тут.

И начинаются репрессии в виде трибуналов: кого-то в лагеря, кого-то в запас, кого-то понижают в звании, кого-то на партийное собрание и если там будет формулировка, что способствовал снижению боеспособности армии, то срок офицеру отвешивался большой.

Партийные органы работали не хуже Особых отделов. Существовала такая форма — партийно-политическая информация, когда любой коммунист или комсомолец обязан был проинформировать политрука или вышестоящего политработника обо всех замеченных, по его мнению, фактах вредительства, халатности и недобросовестности и при исполнении служебных обязанностей военнослужащим любого ранга.

Решения партийного собрания было достаточно для того, чтобы возбудить уголовное дело. И не только в армии, но и в любом трудовом коллективе. Поэтому, когда партия объявила о необходимости повышения бдительности и усилении классовой борьбы, все органы были завалены оперативной информацией и информацией из партийных, комсомольских организаций и советских органов, министерств и ведомств. В работе был завал. Дела просто штамповались. Нужен был вал. Статистика должна была идти с нарастанием как показатель усиления классовой борьбы. Если количество вдруг уменьшается, значит, органы имитируют работу или в сговоре с контрреволюционными элементами. Всех, воров и не воров стригли под 58-статью.

Катя

Тут вообще произошло событие, которое перевернуло всю мою жизнь.

Прихожу домой, а у дверей моих на лесенке сидит Катя. Заведующая библиотекой. Рядом маленький фибровый чемоданчик. Платье в цветочек и туфельки на ремешке с белыми носочками. Сидит, привалилась к стенке и спит. Как же она узнала, где меня искать? Может, случилось что? Тронул я ее за плечо и говорю громким голосом:

— Станция Березай, кто приехал — вылезай!

Катя подпрыгнула, руками за чемоданчик, а потом увидела меня, и вся закраснелась.

— Давай, вставай, заходи, — пригласил я ее, — рассказывай, какими судьбами здесь оказалась?

— А я к вам приехала, замуж за вас выходить, — сказала Катя и заплакала.

— Ну, что ты, девочка моя, разве от этого плакать нужно, радоваться надо, — приговаривал я, гладя ее то по голове, то по плечам, а рыдания все никак не стихают. — Я сам хотел ехать за тобой, да вот только работа все не отпускала, так недели через две сам бы приехал и сказал: уважаемая Катерина Ивановна, выходите за меня замуж, соскучился, и жить без вас не могу. И еще боялся, как бы вы мне отказом не ответили.

— А я бы согласилась, — сказала Катя и засмеялась.

Боже, что за существа эти женщины, только что рыдала, а сейчас уже смеется.

— Ставьте чайник, — приказала она, — чай будем пить с ватрушками. Сама готовила.

— Если сама, то я с превеликим удовольствием, — улыбнулся я. — А, может, ты хочешь подкрепиться основательнее, тогда пойдем в ресторан. Здесь очень недурно кормят.

— Нет, я в ресторан не хочу, — твердо сказала девушка. — А вы и вправду хотели за мной ехать или просто так сказали, чтобы меня успокоить? Вот ведь, дуреха, втемяшила себе в голову, бросила все и поехала к вам. Нормальные девушки так ведь не делают? — спросила она, и глаза ее снова стали наполняться слезами.

— Правда, я хотел за тобой ехать, — уверенно сказал я, — а нормальные девушки только так и делают как ты, коня на скаку остановят, в горящую избу войдут, а взглядом — как рублем одарят. Добро пожаловать домой.

Катерина вся расцвела. Я так долго гнал от себя чувства к ней, а они оказались взаимными и намного сильнее моих. Это судьба, и от судьбы никуда не уйдешь, сколько бы ты от нее не убегал.