Смотритель (СИ)

- А вы что, думали, что попадете в Рай с одинаковыми заслугами? - спросил апостол. - Нет уж, будьте самокритичны к себе и к своим фюрерам. Они тоже будут там, может начать подготовку к их торжественной встрече.

- А что там, в Аду? - спросили офицеры. - Там черти и кипящие котлы?

- Боже, какие же вы дремучие, - сказал апостол Петр, - у чертей других забот по горло. Им не до вас. В Аду главный принцип: все, что ты желал другим людям - испытай на себе.

- Как это так? - не поняли молодые люди.

- Очень просто, - сказал апостол, - коммунистам - фашистские концлагеря, фашистам - большевицкие концлагеря. И там и там работа круглосуточно за палочки.

- За какие палочки? - чуть не плача стали выяснять кандидаты в Ад.

- За трудодни, - спокойно ответил апостол, - там у них, правда, расценки все время меняются. У них кусок хлеба стоит то пятнадцать палочек, то двадцать. Коммерсанты хреновы, большевики недоделанные.

Самосозерцание

- Не хочу!!! - громко закричали Метелкин и фон Безен, и проснулись.

- Чего ты не хочешь, Саечка? - Катерина держала голову Метелкина у себя на коленях и гладила по волосам.

- Ёсик, проснись, Ёсик, - говорила Мария, держа голову фон Безена на своих коленях, подозрительно глядя на Катерину:

- Слушай, подруга, а мы не перепутали наших мужиков?

- Не перепутали, - улыбнулась Катерина, - у моего за ухом родимое пятно.

- И у моего за ухом тоже родимое пятно, - неуверенно сказала Мария.

- Как разбираться будем? - спросила Катерина.

- Имя спросим и разберемся, - успокоила ее Мария.

- А вдруг они захотят пошутить и назовутся не тем именем? - парировала Катерина.

- Ничего не сделаешь, подруга, - вздохнула Мария, - все мужики сволочи. Потом как-нибудь разберемся.

- Долго мы спали? - спросил первым пришедший в себя Метелкин.

- Да уже трое суток прошло, как вы спите, - сказала Мария.

- А я все думаю, чего мне так жрать хочется, - сказал фон Безен, - а где Савандорж, чем он нас опохмелять будет?

- Друг твой с мадам в камни ушли, одеяла с собой взяли, еду, так и лежать в камнях в обнимку, соскучились, однако, - сказала Катерина.

- А ты не соскучилась? - спросил лейтенант.

- Соскучилась, соскучилась, - сказала девушка и пошла готовить пищу.

- А ты кушать хочешь? - спросил фон Безен лейтенанта Метелкина.

- Не особенно, - сказал лейтенант, - я, как и все русские, питаюсь Святым Духом и без пищи могу целый месяц прожить, меня только сверху нужно водичкой поливать, чтобы не засеребрился.

- Врешь ты все, - сказал штурмфюрер, - сейчас придет Савандорж и набьет в брюхо только что зарезанного кабана раскаленные докрасна камни-голыши с берега горной речки, а часа через полтора или два будет готова баранина в собственном соку, а сам сок из внутренностей и крови почитается за самое изысканное питье, из которого французские парфюмеры готовят такие духи, что раз нюхнешь и сразу заколдобишься.

- Ну, ты совсем как русский стал говорить, - засмеялся Метелкин.

- С кем поведешься, от того и наберешься, - сказал штурмфюрер. - А ты готов пройти испытание самосозерцанием?

- Это как? - спросил Метелкин.

- О, это очень просто, - сказал фон Безен, - садишься в поле лотоса и начинаешь выключать себя из жизни, оставляя бьющимся только сердце, как у того монаха, который сидит уже триста лет и проснется лет пятьдесят с гаком. Вот тогда и увидим, у кого и сколько серебря спрятано в организме.

- Давай, - сказал Метелкин и протянул штурмфюреру руку, - прямо с понедельника и начнем.

- Почему это с понедельника? - не понял русской идиомы фон Безен. - Прямо сейчас начнем. Садись, женщины наши будут судьями.

Лейтенант и штурмфюрер, подобрав полы халатов сели друг против друга на подушках и приняли позу лотоса, скрестив ноги калачиком.

Пришедшие через час женщины никак не могли дозваться до своих мужчин. Они не реагировали на звуки, а тела их медленно, но верно деревенели и остывали.

- Ой, да что это такое? - громко по-бабьи и по-русски заголосила Екатерина.

- Oh, mein Gott, - по-немецки заголосила Марья.

- Все понятно, - сказал вошедший Савандорж, - это у них поединок такой, по-вашему, дуэль называется. Кто кого пересидит и у кого первого серебро или золото на теле выступит.

- При чем здесь золото и серебро? - не поняли женщины.

- Однако, - ответствовал монах, - если на человеке золото выступает, то святой значит, его можно вместо иконы использовать.

- А если серебро? - спросили женщины.

- Если серебро, - задумчиво сказал Савандорж, - то не святые они, а наоборот - великие грешники.

- Надо их вынести на улицу, - сказала из-за спин мадам Лохонг.

- Они же там замерзнут, - запротестовали женщины.

- Ничего с ними не будет, - сказал значительно Савандорж, - они ничего не чувствуют и тела их ничего не чувствуют. Все железо в крови и остальные металлы собираются в броню, которая их защищает. А в доме они только вонять будут.

- Как вонять? - хором спросили женщины. - Тлеть что ли будут?