Смотрю на Божий мир я исподлобья…

Природы я давно боюсь:
когда б я ни был на природе,
я чистой свежестью травлюсь
и задыхаюсь в кислороде.

* * *

Чтоб выдать замуж дочерей
и чтобы внуки голосили,
готов зятьёв кормить еврей
вплоть до пришествия Мессии.

* * *

Когда бы нас оповещали
про жизни скорое лишение,
то мы бы только учащали
своё пустое мельтешение.

* * *

Смотря в былое взором мысленным,
я часто радуюсь тайком,
каким я был широколиственным
и полным соков мудаком.

* * *

Сейчас борьба добра со злом
идёт во мне, но я не вхож,
и в этой битве перелом
содеет нож.

* * *

Я не мог получиться священником,
и врачом бы, наверно, не мог,
а случиться отпетым мошенником —
очень мог бы, но миловал Бог.

* * *

В себе копаясь как-то на досуге,
подумал я про тягостный хомут —
о глупостях, содеянных в испуге,
что иначе неправильно поймут.

* * *

Сперва уколов тонкие укусы,
а далее – в сознании провал…
Я знал давно, что все мужчины – трусы,
но что настолько – не подозревал.

* * *

Ночью мне приснилось очень ясно —
дёрнулись от ужаса зрачки —
что хирург зашил меня напрасно,
что внутри меня забыл очки.

* * *

У смерти очень длинная рука,
и часто нас костлявая паскуда
свободно достаёт издалека,
внезапно и как будто ниоткуда.

* * *

Хотя врачи метут пургу
и врут о зле спиртном,
я столько пользы не могу
найти ни в чём ином.

* * *

Туда летит моё волнение,
где без огреха и греха
верша умелое глумление,
мне ловко вскроют потроха.

* * *

Я выдаю для отсечения
хотя и малый, но вершок —
поскольку жажду излечения
своих единственных кишок.

* * *

Лишь ради текста гну я спину,
мила неволя мне моя,
и если я перо откину,
то и коньки откину я.

* * *

На выпивке в недавнишние дни
я верные слова друзьям нашёл:
чтоб жили так же счастливо они,
как нам бывало вместе хорошо.

* * *

В душе мы очень сиротливы,
темны по мироощущению,
а то, что дико похотливы,—
мы просто тянемся к общению.

* * *

Пришла мне в голову вчера
мыслишка дьявольски простая:
от воцарения добра
пошла бы жизнь совсем пустая.

* * *

О многом бы ещё подумать надо,
готовясь к долгой встрече с тишиной,
поскольку одряхления прохлада
изрядно уже чувствуется мной.

* * *

Есть идея – в ней отравно обаяние,
а звучит она – донельзя обаятельно:
если ждёт нас после смерти воздаяние,
то живым его творить не обязательно.

* * *

Мышление моё и примитивно,
и нежно, как овечка на лугу,
и если что-то сильно мне противно,
то я об этом думать не могу.

* * *

Вмиг с исчезновением опаски
завязи плода в игре интимной
ебля стала просто формой ласки,
признаком симпатии взаимной.

* * *

Я буду и внутри, и духом чист,
укроет боль и страх наркоза плёнка,
и тут, суров очами и плечист,
хирург меня разрежет, как цыплёнка.

* * *