Смуглая леди (сборник)

Домбровского интересует совсем другая загадка – единственная в многовековой истории театра. Почему этого драматурга, чьи опубликованные сочинения давно перестали быть актуальными для всех знаменитых городских театров, спустя много лет воскресили, вывели из почти небытия и в конце концов вернули на лучшие сцены мира артисты безвестных бродячих театров, бедные, не особенно умелые, развлекавшие простую, непритязательную, неграмотную, не искушенную в театральных действах публику? Не потому ли, что просто-напросто проявили его сценой?..

Задумав подготовить книгу, естественно, снова перечитал всё, что было написано Домбровским о Шекспире. На сей раз – не в разных трех публикациях, как в прошлый, но «сплошняком», вместе с еще двумя шекспировскими текстами, в книгу не вошедшими, – в шеститомном собрании сочинений, вышедшем в первой половине девяностых. И… понял, что прежде читал-перечитывал не совсем ту книгу, которую написал автор. И что благодарностью моею может, должна стать попытка восстановить полный авторский текст. Для чего следует выяснить-прояснить и то, когда и как «Смуглая леди» была написана и какова была история первого издания.

В сорок третьем, в самый разгар войны, зек-«доходяга» Юрий Домбровский, на четвертом году назначенного ему каторжного срока, был досрочно освобожден «по инвалидности», а верней сказать – «списан» из колымского лагеря и отправлен помирать «на свободе», дабы не портил лагерную «статистику смертности»: этот высокий, изможденный «призрак на костылях» весил килограммов сорок пять, и шансов на то, что он выживет, лагерное начальство не видело.

Но Домбровский выжил. Чудом добрался до Алма-Аты, откуда, из ссылки, его загребли на Колыму. Оклемался потихоньку. И осенью начал работать в театре-студии при Драматическом театре имени Лермонтова. Читать молодым артистам курс по Шекспиру.

Пригласивший его преподавать художественный руководитель драмтеатра Я. С. Штейн, разумеется, знал, что в первый раз, в тридцать втором, Домбровского арестовали, забрали, сослали в Казахстан, когда он заканчивал учение на театроведческом факультете Центрального техникума театрального искусства (будущий ГИТИС).

Из воспоминаний тогдашней слушательницы студии Г. Е. Плотниковой: «…И началось чудо. Юрий Осипович достал том Шекспира, раскрыл и стал читать вслух «Гамлета». Мне приходилось в жизни слышать много именитых и замечательных чтецов: Яхонтова, Журавлева, Сурена Кочаряна, но ничего подобного я ни до, ни после не слышала. В этом чтении не было ни малейшего пафоса. Это было спокойное повествовательное чтение, прерывающееся паузами. Юр. Ос., а с ним вместе и аудитория представляла себе то, что только что произошло. Мы живо ощущали его отношение к словам, фактам, чувствам. Тогда он писал свои новеллы о Шекспире…»

Сорок шестой год.

Эта маленькая книжка, всего пять новелл («Королева», «Театр», «Ночной разговор», «Граф Эссекс», «Смуглая леди сонетов»), возникая одновременно с погружением в шекспировские трагедии (вместе со студентами-слушателями), как бы сама собой выстраивалась драматургически – трагедией в прозе, – с традиционным во времена Шекспира соблюдением «трех единств»: места – времени – действия. С апофеозом-финалом. Действие происходит в 1601 году, начинается утром (7 февраля, подготовка к мятежу графа Эссекса) – продолжается вечером-ночью – и завершается во второй половине следующего дня (провальное выступление «мятежного» графа Эссекса против королевы Елизаветы).

Он послал рукопись в Москву, в Союз писателей. И вскоре получил телеграмму: «Прочитала «Смуглую леди», считаю превосходной вещью, прекрасно вскрывшей сонеты Шекспира. Фадеев, Шагинян». Читала, понятно, Шагинян, Фадеев «присоединился» к ее мнению. А потом – телеграмма от редактора «Звезды» Лавренёва. О том, что берет эту «прекрасную вещь» в журнал.

Но «не срослось».

Он съездил ненадолго в Москву, выслушал похвалы, но и только. Вероятно, следовало еще раз выбраться в столицу, похлопотать терпеливо о публикации, да за всеми работами-заботами, преподаванием и переводами за три года так и не выкроил времени, не боролся. А в сорок девятом его снова арестовали – и маршрут пролег в Иркутскую область, в Тайшет, в Озерлаг…

Семь лет спустя, воротившись по амнистии в Москву и добиваясь – одной за другой – реабилитаций по всем четырем своим «срокам», он возвращается и к Шекспиру – пишет еще одну повесть (так тогда представлялось) – «Вторая по качеству кровать».

И снова – надолго – отвлекается: начинает и бросает «не задавшийся» новый роман, дописывает и готовит к изданию «Обезьяну» (ту, что «приходила за своим черепом»). А потом садится за «Хранителя древностей»…

В начале шестьдесят седьмого, после публикации этого романа, отдает в издательство «Смуглую леди», машинопись, где к пяти новеллам первого варианта добавлена, становится второй частью книги «Вторая по качеству кровать».