Смуглый день (сборник)

Нынче осень так вальяжна,
Будто нету ей конца!
Клёнов ржавые плюмажи
Всё мелькают у лица.

И смущённую улыбку

Прячет юный век в глазах,
Новой правды воздух зыбкий
Поглощая второпях.

Звёзд колючих бормотанье,

И под ними – как в бреду –
На заветное свиданье
Я опять во сне иду…

Я встречаюсь сам с собою –

Разминуться тороплюсь.
То ли время нынче злое,
То ли сам себя боюсь.

То ли жизнь поторопилась

Написать такой сюжет,
Где играет божья милость,
А меня в той пьесе нет.

«Я прикормил с ладони…»

Я прикормил с ладони эту осень.
В её зрачке не страшно утонуть,
Но плещется пока на мачтах сосен,
Мой парус обветшалый, Млечный путь.

Хоть и живу пугливыми словами,

Не верю женщинам, газетам и врачам,
На ощупь мыслю, пью вино с врагами,
Но тайну смысла придаю вещам!

Зубрю «не быть» лукавую науку, –

Дилемма Гамлета мне кажется смешной:
Из рабства лени прорастут от скуки
И счастье ремесла, и мудрости покой.

Век прохожу у жизни в недомерках, –

За радость скромную туманно говорить
Овеществленья липкая поверка
Меня заставит по счетам платить.

И пусть я пасынок общественного блуда,

Щенячьей радостью душа моя горда:
Что не способна сноровисто, как Иуда,
Чужой судьбой обогатиться без труда.

Осенний этюд

Сегодня воздух был прозрачнее алмаза:
Густеть не торопился он, покуда
Художница, подросток большеглазый
В осеннем парке сокрушалась над этюдом.

Там дворник брёл с лицом Хемингуэя,

Метлой неспешно разгребая листья.
Он был чужим на этой акварели,
И потому не поддавался кисти.

А тут – американцы из посольства –

Галдящей стайкой двигались с обеда.
Их вздорный щебет и самодовольство
Так вовсе отвлекали от сюжета.

А поравнявшись с дворником усталым,

Они оглядывались после удивлённо,
И к мнению пришли, что этот малый
Кого-то им напомнил отдалённо.

Поэту

О, как ты беден в тщетности своей
словами передать витийство цвета:
глазастый изумруд шального лета
и золота расплав перед рассветом,
и охру скромную веснушчатых полей.
Останься верным бедности своей!

Повадки сводницы люби в своей судьбе:

она сведёт тебя с вечернею звездою,
с надеждой, ключевой водою,
с листом кленовым, счастьем и бедою,
чтоб обернулось всё пережитое
глазами детскими пытливыми к тебе…
Характер сводницы ты чти в своей судьбе.

Да будет как земля душа твоя проста,

что неповинна в зле и в благодати,
но всякий раз становится крылатой
любою лептой, равно как утратой.
Так птица пред землёй не виновата,
что ей протягивают руки небеса.

День уходит