Смута. Ее герои, участники, жертвы

Следует отметить, что Богдан Исаков в то время был почти единственной опорой Андронова и его сестер. Ни его дом, ни лавка, ни склады с товарами не были разграблены и не пострадали во время пожара. Он продолжал торговать в Китай-городе, поскольку ополченцы остро нуждались в различных товарах. Оказавшись в Чудове монастыре без каких-либо средств к существованию, Евфимия не раз обращалась с просьбами о помощи к сердобольному Богдану. Тот со слугой-татарчонком посылал деньги и продовольствие, часть из которого через верных людей передавалась заключенному Федору. Хотя тот находился под стражей, но кормиться должен был за свой счет.

Наконец было решено, что за несколько дней до Рождества Христова (25 декабря) Аксиния с Богданом отправятся в Ярославль. Вслед за ними поехал и Пятуня с шестилетним сыном Евфимии Василием. Путешествие прошло удачно. В Ярославле беглецы поселились у знакомого торгового человека Кузьмы Огнева и послали весть Евфимии. Находясь с маленьким сыном в Чудовом монастыре, та вовсе не теряла присутствия духа и не предавалась отчаянию. Она постоянно думала о том, как вернуть свое добро, присвоенное И. П. Шереметевым. Ведь она была купчихой, и размышлять о семейной выгоде было ее основной особенностью. Обходя помещения монастыря в поисках чего-нибудь полезного, предприимчивая женщина вдруг обнаружила настоящее сокровище — брошенные казаками различные вещи. Они нашли их в одном из тайников, перетрясли и забрали самое ценное и малогабаритное. Евфимия также тщательно осмотрела оставленные вещи и решила, что они хоть как-то могут восполнить ее потери; чтобы вновь ничего не потерять, она составила подробную опись найденного: «Летник из розовой немецкой камки; летник из двойной, черной и желтой шелковой венецианской тафты; однорядка из серого сукна; красный бархатный кафтан; опашень; два веретена с золотыми нитками; два веретена с серебряными нитками; серьги в виде лапок; серьги с жемчужинами; холст; 3 женских рубашки; перстень; 40 золотников жемчугу (его она спорола с испорченной молью одежды); кусок красной широкой тафты; небольшие кусочки тафты и камки; 10 аршин персидской парчи, кушак с украшениями; телогрейка легкая, занавеска из полосатой тафты; пуговицы для украшения воротника женского платья». Все это, по описи, она отдала на хранение чудову монаху Марку Константинову.

На этом поиски Евфимии не прекратились. В другом помещении она вновь обнаружила кучу тряпья. Другая бы не заинтересовалась хламом, но купчиха решила снова все пересмотреть и была вознаграждена за хозяйственный подход к делу. Среди мусора она обнаружила небольшой мешочек с драгоценными камнями и польский чемоданчик с четырьмя толстыми золотыми цепочками. Видимо, их припрятал кто-то из польского гарнизона, но забрать добычу не смог после взятия Кремля ополченцами. Разбирая тряпки, Евфимия нашла хотя и ношеные, но вполне приличные сафьяновые сапоги, три порченные молью шубы (бобровую, кунью и беличью), а также позолоченные латы и шлем. Последние вещи вроде были ни ей, ни мужу ни к чему, но и их хозяйственная женщина прибрала. Самое ценное она решила взять с собой, остальное пришлось вновь отдать на сохранение монаху Марку. Раньше она не была знакома с ним, но другого выхода у нее не было. Позднее она пыталась навести справки о монахе, но, видимо, безрезультатно. Больше с Марком ей не пришлось встретиться. Не удалось ей и вернуться в Москву.

Однако у нее были ценности брата, золотые цепочки, драгоценные камни и жемчуг. Их она тщательно спрятала в одежду маленького Павла и в свои узлы. После ее жалобы Кузьме Минийу казаки не приставали к ней, и можно было в Москве не опасаться грабежа, но в дороге могло случиться всякое. До этого Евфимия задерживалась с отъездом не только потому, что не решалась ехать зимой с малышом, но и потому, что беспокоилась за арестованного брата. Она понимала, что без помощи родственников тот просто умрет с голоду. Поэтому через слугу-татарчонка она постоянно посылала в тюрьму продовольствие, деньги и небольшие золотые украшения, которые можно было сбыть охранникам за пищу.

В поисках мужа и защитника

Евфимия в отличие от сестры не планировала поселиться в Ярославле. Ей хотелось вновь встретиться с мужем и оказаться под его защитой. От знакомых купцов она узнала, что Василий все лето 1612 года торговал в Осташкове. Сама она в то время попасть туда не могла, поскольку находилась в осажденном Кремле. Но теперь путь был открыт. Поскольку все родственники уехали, нашей героине пришлось попросить Матвея Иванова, который охранял дом И. П. Шереметева и которому она когда-то оставляла свое добро, отвезти ее с сыном в Ярославль. Иванов, чувствовавший себя виновным за утрату добра Болотниковых, согласился сопровождать Евфимию. В конце января тронулись в путь вместе с купеческим обозом. Доехали благополучно, поскольку у каждого купца для охраны своего добра были вооруженные слуги.