Смута. Том 1

— Достаточно, — прервал государь. — Что хотели сказать, полковник? Вижу, вы не робкого десятка, как и солдат этот.

— Виноват, Ваше Императорское Величество! Хотел лишь высказать мнение, что щадить бунтовщиков нельзя. Каждый отпущенный мятежник не милость вашу, государь, вспоминать будет, а рассказывать, как ловко он тут всех обманул, вокруг пальца обвёл; и другим накажет ничего не бояться!.. В пятом году, государь, на Транссибе, как десяток зачинщиков вздёрнули по приговорам военно-полевых судов, так всё и кончилось!..

Ковалевский страшно разволновался; лицо его, одутловатое, некрасивое, с огромным носом, стало совершенно багровым.

— Должно нам порой миловать и виноватых, — остановил его император. — Но вас, полковник, я понял. Каждый исполнит свой долг наилучшим образом, помоги нам Господь.

Государь направился к выходу; офицеры вновь вскочили.

— А вы, полковник Аристов, — обернулся Александр Александрович, — благоволите пожаловать потом к нам, коли труды ратные вам позволят…

И с этими словами шагнул через порог.

Из дневника Пети Ниткина,

2 ноября 1914 года, Псков