Смута. Том 1

Здесь им пришлось петлять. Свернули во двор, пробежали мимо до боли знакомых светло-желтоватых стен, тёмных окон с коричневыми ящиками-«ледниками» снаружи, нашли нужную дверь, что вела на лестничную площадку другого дома, выходившего уже на следующую Рождественскую, не пятую, но шестую – по мнению Юльки, эти шпионские игры были никому не нужны, их с Игорьком тут никто не знал и никто ни в чём не мог заподозрить; но Игорёк, похоже, наслаждался каждым мигом, и Юлька не протестовала.

С Шестой Рождественской опять нырнули во двор и на сей раз остановились.

– Отпирай! Я прикрою!

Узкая-преузкая (кошка едва пролезет) дверь больше походила на створку стенного шкафа и заперта была большим висячим замком. Именно этот замок требовалось открыть, сразу же запереть снова снаружи (почему и нужны были двое для этой миссии), после чего обойти вокруг квартала и встретить Игорька с другой стороны – пока он выносил сумку, полную революционных листовок.

Сердце у Юльки бешено колотилось, она изо всех сил заставляла себя идти как положено гимназистке – держа осанку, без спешки, с достоинством, – так учила Ирина Ивановна, отрабатывавшая с Юлькой даже походку.

И сейчас, добравшись до нужной парадной, она замерла – Игорька там не было, зато имелись двое усатых городовых и ещё один тип в котелке, ну точь-в-точь «шпик», как их показывали в фильмах про революцию.

Юльке это очень, очень не понравилось.

Она сбавила шаг, неторопливо перешла на другую сторону улицы, делая вид, что вглядывается в номера домов, словно разыскивая нужный.

Обернулась – и вдруг увидела в окне сразу над парадной лицо Игорька, прижавшегося к стеклу.

Игорёк корчил жуткие рожи и тыкал пальцем вниз, явно указывая на городовых.

Юлька не поняла, чего он боится, – у кого могут возникнуть вопросы к мальчишке-гимназисту с большой холщовой сумкой через плечо?

Однако раз он не выходит, значит, она должна ему помочь.

И Юлька, не успев ни удивиться собственной смелости, ни даже как следует испугаться, решительным шагом направилась к полицейским со «шпиком».

– Прошу прощения, господин городовой, – пискнула она самым сладким голоском, на какой была способна. – Я заблудилась. Ищу дом госпожи Егузинской, вы не поможете мне?

Юлька долго заучивала имена домовладельцев. Адреса тогда больше писали как «дом такого-то или такой-то», в дополнение к номерам, а зачастую и вместо них.

Все трое разом уставились на неё. Суровые такие, усатые, с мохнатыми бровями. «Шпик» прямо-таки буравил её пристальным взглядом, однако заговорил он очень мирно:

– Егузинская? Пахомов, знаешь такую?

– Как же не знать, – басом ответил один из городовых. – Прасковьи Степановны дом всякий знает! Вон, на углу с Мытнинской. Жёлтый, двухэтажный. Госпожа Егузинская – купчиха справная! Всегда поднесёт и на Рождество, и на Пасху…

Краем глаза Юлька заметила какое-то движение за их спинами. Игорёк! Сообразил, слава Богу!

По спине у Юльки струился пот, но роль надо было доиграть до конца.

– Большое спасибо, господа, – и она сделала самый лучший книксен, на какой была способна. – Я пойду теперь…

– А как звать-то вас, мадемуазель? – осведомился «шпик». – И где местожительство имеете?

Юльке показалось – она сейчас хлопнется в обморок. В революционные героини она никак не годится, мелькнула мысль. Но всё-таки она ответила, как они измыслили с Ириной Ивановной и Константином Сергеевичем:

– Перумова Екатерина[42], а живу на Итальянской, дом купцов Челпановых…

Имя это подсказал подполковник Аристов – его знакомец, купец Челпанов, держал лавку офицерских товаров в Гостином Дворе; его родная сестра вышла замуж за отставного поручика Данилу Перумова, и у них была дочь – такого же возраста, что и сама Юлька. Если что, если будут искать – по бумагам всё совпадёт, а уж чтобы стали так глубоко копать, чтобы являться прямо на квартиру, – на подобные подвиги Охранное отделение, по мнению самого Константина Сергеевича, было решительно неспособно.

Кажется, удовлетворились… Юлька повернулась и на негнущихся ногах двинулась прочь, к тому самому дому. Потом не выдержала, обернулась – «шпик» пристально глядел ей вслед, Юлька не нашла ничего лучшего, как помахать ему. «Шпик» махнул своим рукой, и они все трое зашли в подъезд, откуда только что должен был выбраться Игорёк.

…Он догнал Юльку уже на Мытнинской. Пыхтел, таща через плечо тяжеленную сумку, битком набитую прокламациями.

– Бежим! – Он схватил Юльку за руку, потащил в очередной проходной двор.

Ох, как же они мчались! Что было сил, во весь дух, так, что пятки сверкали. Остановились, только выбравшись на Суворовский проспект.

– Всё, всё!.. Теперь идём спокойно! – задыхался Игорёк.

Они пошли, изо всех сил стараясь, чтобы на них не слишком уж обращали внимание.

– Ты молодец, – вполголоса говорил Игорёк, перекидывая сумку с плеча на плечо. – Не растерялась. А я груз забрал, собрался уже выходить, гляжу – стоят!..

– Они потом в этот дом зашли, – добавила Юлька.

– Во-во! Хорошо, я выскочить успел!