Смутное время

Шайнари особо не интересовался процессами, творящимися внутри самой могущественной кирианской семьи, но все же кое-что он слышал. По слухам, ходившим во флоте, Грахем сильно отличался от других претендентов. В то время как те занимались лишь плетением интриг с целью обскакать остальных и приблизиться к трону, Грахем уделял особое внимание воинскому искусству и не пропускал ни единого мероприятия, связанного с действиями флота. Он даже своими силами получил квалификацию капитана штурмовика среднего класса и регулярно проводил учения силами, принадлежащего ему лично флота. Многие отзывались о нем, как о сильной, целеустремленной и местами даже жестокой личности, что предавало ему популярности среди военных, которые составляли основную часть его свиты. Шайнари не раз слышал от собеседников, что именно таким должен быть император, но в нынешнее время влияние военных находилось на самом низком уровне, поэтому Шайнари не придавал этому значения, и теперь, после услышанных слов Грахема, мозаика в голове сложилась в единую картину.

В этот момент шипы Шайнари завибрировали, создавая шум, который отражался от стен зала множественным эхом. Он склонил голову, и его шипы приподнялись, открывая шею и демонстрируя, что его жизнь в руках Грахема.

— Приказывай, мой император, — с рыком произнес Шайнари.

Грахем остановился спереди Шайнари и поднял руку, раскрыв ладонь.

— Я еще не император, но собираюсь им стать, а для этого ты должен выяснить, что происходит с нашим давним врагом, что или кто его так потревожил. Я чувствую, что в этом ключ к возрождению величия империи и к моему восшествию на место главы семьи.

Шайнари опустил свои шипы обратно и, превозмогая возбуждение, силой воли прекратил их вибрацию, и шум резко прервался. Он сделал шаг вперед, прикоснулся лбом к ладони претендента и с упрямством заявил:

— Я выполню приказ, мой император.

На следующий день, корабль Шайнари был поставлен в док, где ему заменили барахлящие, неработающие системы на практически новые, из имперских запасов. Даже второй родной двигатель нашелся. Спустя десять циклов Шайнари со своим экипажем отправился на поиски причин переполоха у давнего врага.

— Капитан, до выхода из гипера одна минута. — Голос Нэйрана вырвал Шайнари из воспоминаний.

Через оговоренное время перед кораблем появился прокол в обычное пространство, и он тут же в него нырнул. После того как позади закрылась гиперпространственная воронка, корабль окутала чернота космоса. Многочисленные звезды тускло освещали корпус разведчика, но их свет был настолько слаб, что визуально обнаружить корабль можно было, лишь уткнувшись в него носом.

— Здесь была одна из промышленных баз. — Открыв на консоли информацию о звездной системе, Нэйран стал озвучивать прочитанное: — Тройная система с одной планетой. Наш флот несколько раз пытался ее атаковать, но всегда терпел поражение.

— Что-то здесь тишина, — озвучил свои мысли Шайнари. — Никаких патрулей, как в остальных системах.

Кольцеобразный корабль медленно поворачивался, охватывая своими пассивными сенсорами пространство звездной системы. Неожиданно, когда массив антенн и телескопов был обращен в точку предполагаемого нахождения планеты, пискнул предупреждающий сигнал. Шайнари сразу же остановил вращение и более точно навел антенны в сторону события.

— Что это? — задал он вопрос в пустоту.

На консоли было изображено размытое пятно неоднородного цвета. Пассивные антенны не позволяли получить более высокое разрешение, но и этого оказалось достаточно, чтобы увидеть вспышки света, предположительно происходящие на планете. Сначала одну, потом еще, еще и сразу две вспышки.

— Похоже на орбитальную бомбардировку, — отозвался Нэйран.

Почувствовав, что разгадка происходящего близко, шипы Шайнари начали мелко вибрировать, и он решительно заявил:

— Патрулей нет, так что давай подберемся ближе.

— Насколько ближе?

— В упор, чтобы в деталях увидеть, что там происходит.

Пальцы Нэйрана забегали по консоли, вводя координаты прыжка.

— Ввожу выход из гипера в трехстах единицах от объекта, — комментируя свои действия, произнес Нэйран.

Но его тут же одернул Шайнари:

— Триста много, вводи сто.

Нэйран с недоумением посмотрел на Шайнари, но, не дождавшись пояснений, ответил только:

— Да, капитан.

Через минуту перед кораблем открылась воронка, и он лишь на маневровых медленно приблизился к краю и, пересекая невидимую границу, резко нырнул внутрь, чтобы менее чем через двадцать секунд вынырнуть в трехсот тысячах километров от планеты Оршу.

* * *

— Ну, с богом. — Произнеся эти слова, переключился на виртуальный интерфейс управления реактором и начал выводить из его заглушенного состояния.