Смутное время

— Я не намерен выполнять ваши требования, — как мог спокойно ответил я второму пилоту, — Вы можете меня убить, но дело, которое мы начали, есть кому продолжить. Убив меня и моих людей, вы ничего не добьетесь — ввести крейсер в прыжок в одиночку вы не сможете.

— Вы так уверены в своих людях, лейтенант? В мои планы не входит убивать вас, но вы действительно хотите проверить, как поведут себя ваши подчиненные после того, как я прострелю вам конечности и предложу им выполнить мои требования под угрозой такой же участи?

— Боюсь, он не один, господин командующий, — вмешался в наш диалог командир «Красноярска», напряженно глядя куда-то мне за спину.

Слова эти вызвали на лице Шлоссера злую усмешку. Я медленно обернулся. В отличие от всех остальных офицеров «Красноярска», Хельга не положила свое оружие на пол, и сейчас ее «Гюрза» смотрела мне в грудь.

— Извини, Илья, но так уж получилось, — Хельга была совсем не так спокойна, как второй пилот, но тоже старалась держать себя в руках, — тебе лучше выполнить наши требования, и тогда все останутся живы. А иначе нам придется покалечить тебя и убить всех остальных, кто откажется делать то, что мы скажем, а крейсер при этом все равно совершит прыжок туда, куда захотим мы.

Я смотрел на направленный на меня ствол «Гюрзы». Двадцать патронов в магазине — хватит на то, чтобы положить здесь всех, если только не знать, что Олег по моей настоятельной просьбе поработал с оружием своей подруги. Сержант долго ворчал и не хотел этого делать, но я настоял, и теперь, как я знал, в каждом патроне в обойме пистолета Хельги находился микрочип, который позволял боеприпасу срабатывать штатно только в тех местах, где присутствовал специальный прибор, излучающий кодированный сигнал. Например, такое устройство было установлено в тире, где Хельга регулярно упражнялась в стрельбе из своего личного оружия. Здесь же патроны Хельги должны были дать осечку, и я мог попробовать это использовать, хотя против такого противника, как Шлоссер, сделать это было непросто. Я хоть и десантник, но противодиверсионной подготовке в программе моего обучения уделялось не так много внимания.

Проследив за моим взглядом, Хельга усмехнулась.

— Не делай глупостей, Илья. Я очень тщательно слежу за своим оружием, и ваши манипуляции с патронами не остались для меня секретом, так что забудь о своих планах и не сомневайся, если будет нужно, рука у меня не дрогнет.

Наверное, эти слова Хельги стали последней каплей. Не могу сказать, что я сдался, но данный раунд схватки следовало признать проигранным.

— Вызовите в командный пост людей, которых они требуют, — отдал я приказ, стараясь не выказать своих эмоций.

Минут через десять сообщники Шлоссера прибыли. Если у дежурного офицера на входе в бронированное помещение рубки и возникли вопросы по поводу вызова в командный пост столь разных членов команды, занимающих весьма невысокие должности, то предпринимать он ничего не стал — если командиру эти люди нужны, значит, так надо.

Пришедшие немедленно подняли с пола пистолеты офицеров «Красноярска», проверили оружие и направили стволы на нас.

— Ну а теперь, господа офицеры, примите координаты для прыжка, — Шлоссер извлек из нагрудного кармана планшет и сбросил первому пилоту короткий файл, а сам вернулся к своему рабочему месту, чтобы проверить правильность ввода данных, — пятиминутная готовность к разгону.

— Командир «Красноярска» капитан первого ранга Романов не сдвинулся с места, молча глядя на меня.

— Выполняйте, Игнат Тимофеевич, — подтвердил я приказ Шлоссера.

Нельзя сказать, что противники расслабились, но самый опасный из них сейчас был занят контролем ввода прыжковых координат, а остальные, видимо, немного успокоились, видя, что я беспрекословно выполняю указания их командира. В какой-то момент я упустил из вида Хельгу. Она опять сместилась мне за спину, выйдя из моего поля зрения. Тем неожиданней для меня прозвучали четыре резких хлопка выстрелов «Гюрзы». Пульт второго пилота забрызгало кровью из простреленных рук Шлоссера. Савинский и Рамос с аккуратными пулевыми отверстиями во лбу начали безвольными куклами валиться на пол, а ствол «Гюрзы» уже был направлен на последнего оставшегося невредимым члена диверсионной группы. Энергетик Джао Вей оказался весьма сообразительным человеком. Он мгновенно оценил изменение расклада. Выстрелить в Хельгу он не успевал, а убивать меня или кого-то из моих офицеров он счел неразумным, учитывая тот факт, что следующая пуля явно предназначалась ему. В момент, когда ствол пистолета Хельги довернулся на несколько градусов, уставившись ему в переносицу, китаец уже поднял свое оружие стволом вверх и неподвижно застыл, не совершая никаких попыток вмешаться в происходящее.

— Брось пистолет, Вей, — напряженным голосом потребовала Хельга и мой «Гольфстрим» со стуком упал на пол. Хельга тут же перевела ствол «Гюрзы» на скрипящего зубами Шлоссера, безуспешно пытавшегося зажать раны на простреленных руках. — Господа офицеры, вы можете подобрать свое оружие. Шлоссер, на пол, лицом вниз!