Смутные времена. Книга 2

Гвардейские полки наступали побатальонно, но наступлением это назвать было трудно. Связи батальонов с артчастями не было, поэтому подавить огневые точки перед атакой не удалось, как и не было сопровождения стрелковых цепей огнем. Лишь только роты, развернувшись, начинали движение, артиллерия неприятеля открывала ураганный огонь, нередко к этому подключалась и авиация. Пробежав несколько десятков метров, пехота залегала; лишь огонь затихал – цепи опять поднимались, и так несколько раз. Затем, когда полк с большим трудом преодолевал 300–400 м, противник предпринимал контратаку танками, боевые порядки батальонов рассыпались, стрелки наспех занимали свободные траншеи и воронки, а там, где их не было, пытались окапываться и приступали к отражению контратаки. Когда же танки отходили – пехота поднималась, и все повторялось вновь.

В 11.00 перед наступающим 1-м стрелковым батальоном вышли 17 танков противника, которые прямой наводкой начали вести огонь по боевым порядкам.

1-й сб сошел с южных скатов выс. 236.7 и повел наступление на выс. 226.6. В результате ожесточенного огня пехота залегла.

В 13.00 из района х. Веселого вышло 20 танков, которые курсировали по переднему краю, ведя непрерывно огонь по подразделениям и по восточным скатам выс. 226.6, затем вышло еще до 20 танков, которые оказывали сильное огневое сопротивление продвигающимся подразделениям".

Вскоре началась новая сильная атака эсэсовцев, в ходе которой все, что батальоны подполковника B.C. Накаидзе с таким трудом отвоевали, было оставлено врагу, а полк – рассечен на несколько частей. Какой смысл класть людей под танки без должной огневой поддержки, понять трудно. Но так было, и довольно часто. Наш противник знал эту особенность советского командования и пользовался ею, нанося советским войскам существенный урон.

«Первые дни в бою не многие способны были преодолеть в себе состояние шока. Командирам в стрелковой цепи стоило немалого труда поднять таких в атаку, и нередко на поле боя можно было наблюдать картину, как командир роты, бегая вдоль цепи, поднимает каждого ударом каблука в зад. Подняв одного, бежит к следующему, и пока поднимает того, предыдущий снова ложится – убитый или с испугу. Понятно, что долго бегать под огнем не мог и ротный, который также скоро выбывал из строя. Когда до основания выбивали полки и батальоны, дивизию отводили в тыл на переформирование, а уцелевших командиров представляли к наградам – за непреклонность в выполнении приказа: была такая наградная формула. За тем, чтобы никто не возражал против явной фронтовой бессмыслицы, бдительно следили не только вышестоящие командиры, но также политорганы, уполномоченные особых отделов, военные трибуналы и прокуратура. Приказ командира – закон для подчиненных, а на строгость начальника в армии жаловаться запрещалось». "Засекреченная Курская битва". Замулин Валерий Николаевич. Это цитаты из его книги. Появляются историки, которые пытаются, скинув идеологические шоры, осветить исторические события беспристрастно и объективно. Замулин В Н один из них. И с ним нельзя не согласиться, когда он пишет о подвиге русских солдат и предательстве генералов. Русский Ваня в гимнастерке красноармейской, и в комбинезоне танкиста, умирал под траками немецких танков и заживо сгорал в своих, чтобы остановить ценой жизни врага. Он был малограмотен в своей массе, скор и прост на слово. Грешен и смертен.

Одиннадцатое июля 1943-го года для экипажей огнеметных танков началось уже привычно рано, с первыми лучами солнца. Разбудили ухающие удары взрывов, пробивающиеся даже через шумоглушение, которое все же не было абсолютным и особенно при прямых попаданиях ощущалось экипажами. Немецкая разведка работала отлично, в том числе и авиа. С утра уже над позициями 40-ой армии висел авиакорректировщик – Fw-189, называемый попросту "рама" и зенитчики дивизионные с чувством матерились, понимая насколько трудно достать этого фрица, на предельной высоте. "Рама" выписывала восьмерки не долго, очевидно, заканчивалась фотопленка, делала прощальный круг и уходила на юг. А через полчаса появлялись Юнкерсы и Мессершмидты. Эти проносились с воем и высыпали на позиции армии очередную порцию бомб. Не забывали пройтись и по паре танков, которые особенно и не прятались, с удовольствием сбивая особенно настырных.

– Вениамин, а "раму" эту гадскую слабо зацепить?– поинтересовался Силиверстович, рассматривая окрестности в мониторе. Несколько видеокамер, осуществляли визуальное сканирование местности, позволяя экипажу ориентироваться на рубежах, своевременно выбирая наиболее перспективные. Кроме обычного изображения, камеры давали увеличенное, причем вплоть до расползания его по экрану в мутное пятно. Вот и сейчас Силиверстович поймал корректировщика камерой слежения и, увеличив изображение, увидел четко лицо пилота за прозрачным плексигласом.

– Расстояние – 7-м тысяч 500 метров до мерзавца. Зевает, рано подняли, не выспался.