Смутные времена. Книга 2

Штабисты устали отмечать на картах, места дислокаций полков, которые сообщали свои координаты то одни, то другие. Фронт шевелился, смещаясь то на север, то на юг и "шевеление" это выглядящее на оперативных картах, как незначительные колебания, перемалывало сотни жизней рядовых солдат в минуты. Русские десантники и мотострелки стояли насмерть и даже, при первой же возможности, бросались в контратаки, неся огромные потери, но не давая, тем не менее, немцам сосредоточиться, упорядочиться и согласовать свои действия. Обстановка в этом районе, напоминала кипящий котел, в который обе стороны сыпали людей и технику, как два свихнувшихся повара на перегонки и что попало. И, разумеется, что конечный результат ни кому не был виден и понятен. "Котел" кипел, булькал и даже подпрыгивал, но "варево" в нем приготовлявшееся на вкус было отвратительным, кровавым и чрезвычайно горячим. Задачу дивизии немцев не выполняли, снизив темп наступления до предела, и несли потери чудовищные, не успевая эвакуировать своих раненых и оттаскивать убитых. "Курская мясорубка", похоже, именно в этом месте раскрыла свое главное жерло и торопливо перемалывала живую силу и технику наступающей Группы Армий Юг. Эрих фон Манштэйн, рвал и метал, не успевая оценить оперативную обстановку, меняющуюся кардинально иногда в течение получаса. Авиаразведка доносила неутешительные новости о том, что русские осуществляют передислокацию огромных масс войск. Особенно беспокоило Генерал-Фельдмаршала сообщение о том, что в сторону этой "мясорубки" двигается резервная танковая армия русских с порядковым номером пять.

– Сталин послал в бой свою гвардию – армию этого генерала Ротмистроффа. Тысяча танков,– хватался за голову командующий. – Где ассы Геринга? Где массированные бомбежки коммуникаций? У русских бесперебойно функционируют железнодорожные ветки. Удивительно, что их танки еще не вышли на южный фас и это просто наше счастье и удача, что их командование переоценивает возможности Люфтваффе. Как докладывает разведка, они гонят танковую армию своим ходом, не считаясь с потерей моторесурсов. Это дает нам надежду, что половину техники они оставят на обочинах дорог. Но у них танков много. Русские могут позволить себе такую расточительность. У нас нет столько, сколько они могут бросить в кюветах. Преимущество втрое, по последним сведениям Абвера. Если бы я знал истинное положение и соотношение сил, я бы никогда не согласился возглавить эту обреченную на провал авантюру с идиотским названием "Цитадель". Я бы застрелился,– орал Манштэйн, швыряя остро отточенный карандаш в разрисованную стрелами карту. Штаб лихорадило. У разложенной на огромном столе карты столпились штабные офицеры, внося изменения в дислокации противника. Сведения поступали ежеминутно и не только со связными, но и по радио. Генерал-Фельдмаршал прошел в палатку радистов и принялся лично обзванивать командиров дивизий, интересуясь свежайшими впечатлениями и пытаясь составить для себя истинную картину происходящего. Часы на его руке показывали ровно час времени после полудня и, Манштэйн приказал подать ему обед прямо на рабочее место.

– Герр Генерал-Фельдмаршал, здесь аэродром Z-6, срочно требуют вас,– обратился к нему один из радиотелефонистов, протягивая трубку.

– Манштэйн,– коротко представился Генерал-Фельдмаршал.

– Докладывает бригадефюрер Гюнтер фон Манштэйн,– услышал он голос кузена сквозь треск радиопомех.

– Слушаю, Гюнтер,– потеплел взглядом командующий. Кузена он уважал, ценил и рад был слышать его голос.

– Все очень плохо, Эрих. Русские наступают. Они взяли аэродром в кольцо, блокировав все подступы. Ведут обстрел из ротных минометов. У нас большие потери и заканчиваются боеприпасы. Просим помощи.

– Сколько там этих русских?– Манштэйн №1-н побледнел.

– Примерно два полка пехоты и полк танков,– ответил Манштэйн №2-а.

– Ждите. Немедленно отправляю к вам 3-ий танковый корпус,– принял нелегкое решение командующий, пожертвовав свой неприкосновенный запас, последний танковый резерв, который изо всех сил берег вторые сутки и не вводил в бой.

– Спасибо, брат,– донеслось до его ушей едва слышно.– Мы верим, что Родина не оставит нас погибать здесь беспомощных и безоружных.

– Держитесь. Родина помнит о вас,– прослезился Манштэйн №1-н, смахивая со щеки скупую Генерал-Фельдмаршальскую слезу. В следующие полчаса он, забыв об обеде, лично проследил, чтобы корпус незамедлительно выступил в указанном направлении. Командиру же "Лейбштандарта" бригадефюреру Теодору Вишу было срочно передан приказ о переходе к обороне и приостановке фактически операции "Цитадель".