Смутные времена

Он подошел к ней, как-то нерешительно. Она протянула к нему руки и обняла его. В жизни он готовился ко всему, обучался боям и многому чему другому, но к такому он готов не был. Зачем он влюбился в девушку, которая по определению ему не ровня? Не ровня вообще никому. Он обнял ее. Она была меньше его ростом, но он чувствовал, какая она сильная.

Она поцеловала его слегка в губы, а затем освободилась от его объятий. «Я знаю, что ты, должно быть, чувствуешь».

«А именно?»

«Не думай, что я тебя отвергаю».

«Но ведь именно так мне и кажется». И пусть он чувствовал себя сейчас совсем не в своей тарелке, он понимал, что дальше будет только еще хуже.

«Я не отвергаю тебя, Джон». Она искренне и серьезно посмотрела ему в глаза. Ее собственные печальные глаза были полны слез. «Но я никогда не смогу стать счастливой в твоем мире, а ты должен будешь туда вернуться. Надеюсь, что мы снова встретимся когда-нибудь… где-нибудь и когда-нибудь» — усталая улыбка — «в какой-нибудь Вселенной».

«Я тоже на это надеюсь», сумел сказать он.

«Вот только…»

«Вот только что?»

«Вот только… я же точно не знаю, как сложатся обстоятельства. Может быть, они будут совсем не такими, на что мы надеемся, и даже не позволят нам вновь увидеться друг с другом».

Между ними наступила долгая молчаливая пауза. А затем он сказал: «Полагаю, это прощание».

«Это так. Не обижайся… не думай ничего плохого… и прежде всего, о себе самом».

«О, Джейд, что мне тебе сказать? Что мне хотелось бы, что бы тебя не сделали такой? Что ты… ну я не знаю…»

«Была бы другой, не такой, как я сейчас? Какой-то более нормальной?»

«Просто такой, с кем можно было бы вернуться в мой мир… и быть счастливыми там. Но ты должна в то же время остаться собой. Мне кажется, это невозможно».

Она чуть заметно улыбнулась. «Да. Да, это невозможно. Ты полагаешь, что люди вроде меня не должны существовать? Знаешь, так и другие тоже считали… особенно раньше, тогда, когда я родилась».

«Нет! Конечно же, нет, Джейд, ты просто замечательная. Если бы тебя не было… это было бы ужасно. Даже не думай об этом».

«Я и не думаю так, Джон. Так и есть на самом деле, я совсем так не думаю. И мне не хотелось бы быть другой… и я рада, что я такая и что я живу так».

«Но ты всегда кажешься такой печальной и грустной».

«Всегда?»

«Очень часто. Даже большую часть времени».

Джейд пожала плечами. «Я рада именно такой жизни. И у меня есть возможность делать хорошее, творить благо. Но мое место здесь. В твоем мире я буду совсем одна. Ты не должен меня об этом просить». Она помолчала, а потом сменила тон, как будто раскрывшись: «Прощай, Джон. Я всегда буду любить тебя всем сердцем. И никогда тебя не забуду».

«И я никогда не забуду тебя».

«Я это знаю. Но ты найдешь другую любовь, среди людей в своем мире и в своем времени. Они смогут дать тебе то, чего не могу дать я». Она снова взяла его за руку, пожала ее, а затем выпустила. «Мы должны вернуться назад».

Вскоре он вновь столкнется с ярким белым светом и болью. Он вернется обратно, он всегда это знал. Он обсудили это с Сарой. Они создадут своего рода провал во времени — два года или даже больше — с того дня, когда они отправились в другие миры, сначала в Мир Скайнет, а потом сюда. Другим покажется, что они просто куда-то исчезли. Их имена исчезнут из новостей. И они смогут начать новую жизнь. Но этот провал во времени не должен быть слишком большим. Даже за два года, скажем, многое всякого может произойти. Круз и некоторые другие наверняка что-то начнут замышлять, составлять планы, выполняя указания Скайнета.

«Чем скорее я отправлюсь, тем лучше», сказал он. «В противном случае все это будет для меня слишком больно и тяжело».

«Понимаю. Сара согласится».

«Да. Я уверен, что она согласится».

Они повернулись и отправились назад. К людям Джейд. Назад, к хранилищу времени. Назад, в его мир.

Когда Джейд заговорила вновь, ее слова показались ему почти последними, финальными: «Береги себя, Джон. Я так рада, что была с тобой знакома».

ЭПИЛОГ

МИР ДЖОНА, НЕПОДАЛЕКУ ОТ КАЛЕКСИКО, ШТАТ КАЛИФОРНИЯ 23 ОКТЯБРЯ 2004 ГОДА.

Лагерь Сальседы словно затерялся, скрываясь в пустыне, на ровной глади песка, поднимавшегося вверх и развеивавшегося порывистым ветром, окруженный деревьями юкки, кактусами и сухим кустарником. Сюда почти никто и никогда не заезжал кроме людей из сети Сальседы — сервайвалистов и контрабандистов оружия. Вокруг лагеря стояло много знаков, предостерегающих нарушителей, чрезмерно рьяных полицейских и любопытных туристов, совсем в недвусмысленных выражениях. Высушенные головы змей, прикрепленные к проволочной ограде, четко давали это понять, а также слова «ПРЕДУПРЕЖДАЮ!», «УБИРАЙТЕСЬ ОТСЮДА!», «ВОН!», написанные на двух языках — английском и испанском, шестидюймовыми буквами кроваво-красной краской. Связываться с Энрике Сальседой и его семьей было бы необдуманно, и никто на это не решался.