Смысл игры и другие выступления

Итак, привели около 2 с чем-то тысяч УИКов, на которых что-то выявлено… Непонятно что. Мы насчитали 495 УИКов, на которых заявлено нечто более серьёзное и доказательное, нежели то, что узкий коридор вёл в зал для голосований и что пол в этом коридоре был грязный. Ну, есть такое замечание. Или замечание — не так размещена агитация. Или ещё что-нибудь в этом духе.

Если это всё вычесть, то есть 495 УИКов. Ну, пусть их будет 1000 из 95000. Профессионал может на этом основании делать какие-нибудь выводы? А где расположены по преимуществу эти УИКи? Ну, естественно, там, где легче всего наблюдать: в Москве, Санкт-Петербурге.

Я не говорю, что только там. Но прежде всего там, да? А вот в Березняках — их там 5 и на них 72 % у Путина. Как быть с этим? Короче, это смешно. Но он же пишет это специально для «Новой газеты» — самой современной и самой креативной газеты на свете.

Это что такое? А это то, что «если нельзя, но очень хочется, то можно». А когда так себя ведёшь, то, прежде всего, теряешь связь с реальностью. Не только со страной! «Мы живём, под собою не чуя страны» — чем больше я наблюдаю за происходящим, тем больше я понимаю подлинный смысл этих слов. Он очень глубокий.

Не только со страной теряешь связь, но и с реальностью вообще. А когда теряешь связь с реальностью, то не можешь анализировать ни свои ошибки, ни выбирать новую стратегию. Это просто стратегическая растерянность. Паника. Хаос. Шок. Истерическое отрицание реальности.

Гораздо интереснее то, что говорят люди из-за бугра. Вот, например, Кондолиза Райс.

(«Обещание городского среднего класса России» The Washington Post, 09.03.2012

http://www.inosmi.ru/world/20120310/187789295.html)

«Избрание бывшего и будущего президента Российской Федерации Владимира Путина наталкивает на отчаянные мысли о том, что короткий и воодушевляющий период политического бодрствования в России в прошлом году прошел впустую. Он добился своего — заменил своего протеже Дмитрия Медведева и снова взял в свою власть Кремль…

Но это победа может быть последней не только для него, но и для „путинизма“. (Почему же? — С. К.) Будущее в России (пишет Райс — С. К.) зависит от растущего среднего класса, который (дальше Райс подчёркивает черты этого класса, который а) — С. К.) интегрирован в мир и (б) — С. К.) отчужден коррумпированной политики Кремля».

Какие хорошие слова: «…. интегрирован в мир и отчужден коррумпированной политики Кремля»! Но если бы он был действительно интегрирован в мир, позитивно интегрирован в мир — и был бы отчуждён от коррумпированной политики Кремля, то этот средний класс следовало бы приветствовать. Но ведь рядом находятся совершенно другие понятия. Он не «интергирован вмир», предположим, а является «пятой колонной» этого самого мира — читайте, Соединённых Штатов Америки. Он отчуждён не от «коррумпированной политики Кремля», а от России — «мы живём, под собою не чуя страны». Почему бы не так?

Кондолиза Райс пишет: «На встрече с молодыми предпринимателями во время визита в Москву в качестве госсекретаря в 2007, я выразила озабоченность отсутствием независимых СМИ. Один молодой человек прервал меня репликой: „Кто сейчас смотрит телевизор? Мы все в интернете“». Ну, в интернете очень многие. И телевизор действительно безобразен, смотреть его совсем не интересно. И этот молодой человек прав. Но что дальше говорит Кондолиза Райс о тех, с кем она встречалась?

«Он (этот молодой человек), говорит Кондолиза Райс, мог также добавить, что все они (с кем встречалась Кондолиза Райс — С. К.) работали за пределами России — в мировых юридических, консалтинговых и финансовых фирмах. Более половины из них учились за границей в престижных бизнес-школах в Европе и США.

Эти молодые люди представляют собой относительно маленький процент российского населения».

Да. Во-первых, я даже этих молодых людей не хочу упрекать ни в том, что они работают за границей, ни в том, что они оканчивали престижные бизнес-школы в Европе и США. Мало ли где учились представители российского дворянства в 18–19 веках, особенно в 19-м. И что? Они при этом могли любить свой народ до безумия. Могли жертвовать своим благополучием и многим другим. Они существовали не для себя, а для этого народа. Они формировались там, за границей, людьми, которые были патриотами в самом высоком и подлинном смысле этого слова. Так же было, между прочим, с латиноамериканской интеллигенцией.

Дело не в этом. И не в том, смотрят ли они интернет. Дело в том, интегрированность их в мир приводит к повышению ощущения собственной идентичности, к тому, что в них возгорается огонь любви к России — прошу прощения за пафос — или же к слому идентичности и превращению в «пятую колонну», «граждан мира» и так далее. Вот это важно, а не то, где они учились, и где они работают.