Смысл всей жизни (СИ)

Едва голограмма свернулась, все люди выдохнули с вполне осязаемым огромным облегчением. Видимо, не только на нее так действовал вид Императора.

Все потянулись наружу, под открытое небо. Несколько минут и гости уже рассаживались по беседкам вокруг невысокого постамента, призванного служить сценой.

В принципе, салют ей очень понравился.

В отличие странного ощущения чужого взгляда, прожигавшего ей спину.

Чьи-то прямо-таки навязчивые глаза обшаривали все тело, расцарапывая под одеждой нервы и не выпуская из жуткого кокона, пока Элиста не решилась обернуться и посмотреть нахалу в эти самые глаза. Резкий разворот, и застывшая позади тройка телохранителей тут же уставилась на нее. Один даже вопросительно приподнял бровь, безмолвно спрашивая, что напрягло ее.

И это не были глаза охранников.

Но чужой взгляд прополз от макушки до самых ступней… и исчез. Нечто гневно-злое отпустило, вырывая облегченный выдох. Задранные вверх подбородки окружающих не оставляли сомнений в непричастности, и Элиста чуть засомневалась в своих ощущениях, все еще эхом бегавших мурашками по телу. Того, кто мог бы ТАК смотреть, она не углядела. И почти сразу ее отвлекла ассистентка, уверенно утягивая ее в гримерку переодеваться и гримироваться перед выступлением. Едва дождавшись своей очереди после номеров целой вереницы всяческих певичек и прочих клоунов, она замерла, через разнообразные конструкции кулис все разглядывая сидящую и галдящую толпу гостей, рассевшихся вокруг обширной сцены.

Пришло ее время.

Свет для всех неожиданно погас везде, оставив лишь отблески звезд и далеких осветительных фонарей за зданием сената. Света мерцающих недосягаемых сейчас космических тел ей хватало для легкого освещения почти непроглядной темени.

Но это было только ее темень и ее звезды.

Погасший свет был частью номера, и она сдержанно улыбнулась, выскальзывая на всеобщее обозрение. Замерев в нужной позе, скрючившись в комочек, в ожидании музыки, Элиста еще раз улыбнулась себе. И отключила сознание при первых же нотах. Темнота была ее другом, и тихо зазвучавшая мелодия врезалась мягким ликующим тараном в голову. Небольшого столба направленного на нее рассеянного света уже не замечала, выделяя каждое свое движение. Она уже не обращала никакого внимания ни на шевелящиеся вне света тени, ни на яркие вспышки стороннего света, выделявшего каждое элегантное движение и изгиб тела. Было все равно, как на нее смотрят зрители, будь то жадный похотливый взгляд, безразличное моргание или презрительно скукоженное лицо. Прекрасно знала, как эти разнообразные холеные или суровые люди реагировали на нее. Прекрасно знала обо всех этих суровых солдафонах и капризных старушках, шептавшихся за столами. Прекрасно знала о восторженных глазах и недовольно поджатых губах.

Ей всегда становилось абсолютно пофиг на все это.

Она приходила танцевать.

Остальное не волновало.

Незамысловато или тягуче двигаясь в волнах грустных нот одной из любимейших мелодий, Элиста погрузилась в плавучие волны звуков, не замечая ничего. Казалось, взорвись сейчас планета, она бы упустила и это.

И уже вслушиваясь с огромным сожаление в финальные аккорды, выгибаясь в последние разы… как ее снова прожег ТОТ самый злобно-тоскливый колючий гневный взгляд.

И впервые Элиста сбилась с ритма, настолько неуместным и болезненным было это вторжение.

Чужие глаза почти физически ударили и она попросту остановилась, оглядываясь в поисках чужака. Бурных аплодисментов не услышала, старательно пряча глаза и позорно сбегая со сцены, даже не поклонившись. Элиста надеялась, что никто не заметил ее панического страха в глазах, выпиравшего наружу колким коконом. Лишь наугад бросив в сторону затравленный взгляд, откуда, как ей показалось, и смотрел этот чудовищный взор, тщательно убеждала себя, что ей все-таки померещились два красных уголька во мраке одного из самых дальних балконов, тут же погасших, словно таращившийся на нее человек (человек ли?) сразу закрыл глаза. Собственноручно стирая с лица грим, Элиста старательно давила в себе жгучий ком страха. Благо нервно щебечущая ассистентка удачно отвлекала своими разговорами. С усилием заставляя себя слушать помощницу, она не сразу поняла, почему в коридорах сновало столько людей. Перевозбужденные артисты и прочая челядь носились мимо ее гримерной, шумя взбудораженным ульем, чересчур громко смеясь и повизгивая.

Словоохотливая помощница все разъяснила.

Первый Рыцарь Империи, он же наследный принц и все такое, изволил прибыть. Опоздал на официальную часть, но застал салют. Почти истерично хихикая непонятно отчего, на недоуменный взгляд Элисты сразу залепетала.