Сначала было весело

Мы находимся в довольно широком коридоре, по левую руку которого тянется ряд внушительных железных дверей, закрытых на толстые засовы и внушительные навесные замки. За одной из них наверняка находится специальный путь наверх, за пределы подземной тюрьмы. Между дверей пристроились изящные кожаные диванчики. По правую руку дверь всего одна, и она неплотно прикрыта. К ней Призраки и направляются, велев не отставать.

Замерев у двери, плешивый Призрак произносит:

– Великая Екатерина, позвольте войти?

– Входите, – раздается старушечий скрипучий голос.

Открыв дверь, они входят. Я следую за ними.

Ноги по щиколотку утопают в ковре.

– Стой здесь, – указывает провожатый.

Замираю, опустив взгляд.

Я уже поняла, что нахожусь в комнате Великой Екатерины.

Огромная кровать в центре, шелковое покрывало на нем, ковры на стенах много дороже тех, что висят в других помещениях. В углу, за рядом цветущих розовых кустов, белеет унитаз. Рядом столик, уставленный косметикой, словно нос рыжеволосой красотки, усеянный веснушками. Густо, без видимого порядка, но смотрится гармонично. Несколько кресел, массажный стол с валиками для головы.

Сама Старуха сидит в широком кресле, из-за спинки которого выглядывают ручки знакомых носилок. На ней шелковый халат, тапочки с пушистыми помпонами, в волосах гребень с ярко-красными камнями.

– Можешь поприветствовать меня, – подает голос Старуха.

– Здравствуйте, Великая Екатерина, – с максимальным смирением произношу я, уткнув нос в пол.

– Ты, верно, задаешься мыслью, зачем ты здесь?

– Да, Великая Екатерина.

Ее губы кривятся в улыбке.

– Тебе интересно, за какие заслуги тебя удостоили подобной чести…

– Да, Великая Екатерина.

Замершие по бокам Старухи Призраки кивают головой, словно китайские болванчики.

– Это большая честь.

– Да, Великая Екатерина.

– Не буду томить, – машет рукой местная владычица. – Дело в том, что я слежу за всеми своими подданными. И ты не исключение…

– Какая честь, Великая Екатерина, – вставляю я, заполняя возникшую паузу.

– Сперва попытка побега…

Я едва не поперхнулась. Сердце замерло в груди.

А Старуха продолжила как ни в чем не бывало:

– С этого большинство начинают. Из тех, кто посмелее. Потом ты сблизилась с сыночком Вольдемарчиком. Необычно. Но, признаю, находчиво. Мальчику давно взрослеть пора. Так что это ему на пользу пошло. Потом Петр. И к этому подход нашла. И как? Изобретательно. Вот тут я и поняла, что ты больше, чем все остальные в камерах. В тебе есть та сила, которая есть и у меня.

Старуха выжидающе сморит на меня.

Нужно что-то ответить, но умных мыслей нет. Поэтому говорю:

– Благодарю, Великая Екатерина.

– Ты заслуживаешь награды, – лягушачий рот растягивается в улыбке. – И получишь много больше того, о чем могла бы мечтать.

Мне вспоминается ее обнаженное тело с разведенными в стороны ногами, в качестве награды позволявшее Боксеру овладеть им. Комок подступает к горлу. Ради того, чтобы выжить, я пройду через это. Не хочу повторить судьбу Макса.

– Да, Великая Екатерина.

– Ты рада?

– Да, Великая Екатерина.

– Спроси о награде? – подсказывает она.

– Прошу вас, Великая Екатерина, поведайте, какая награда?

Образина скалит зубы, храня молчание.

Понимая, чего она ждет, опускаясь на колени.

– Прошу вас, Великая Екатерина, поведайте! Прошу…

– Ты избрана.

– Благодарю, Великая Екатерина. А для чего?

– Отныне ты будешь моей фрейлиной.

Растерянно моргаю. Смысл сказанного ускользает.

– И что я буду делать, Великая Екатерина?

– Дурная. Фрейлина – это по-французски приближенная девушка для владычицы. Ты будешь все время находиться при мне и выполнять мои поручения.

– О, Великая Екатерина! – обняв мясистые колени, трусь о них щекой. – Благодарю, благодарю.

А в голове с неимоверной скоростью проносятся мысли.

Я не отправлюсь в путешествие с билетом в один конец. Я больше не бесправная узница. И пускай свобода далека, но можно не бояться каждую минуту, что тебя выведут из камеры, завяжут глаза и уведут. Куда? Не знаю. Но уверена – цена этого знания для меня слишком высока.

Отношение к похитителям не изменяется, я по-прежнему, без сомнений, подписалась бы под смертным приговором каждому из них, но с души сваливается камень, не дававший вздохнуть полной грудью.

Я понимаю, что это низко, даже подло, но щенячья радость буквально затопила меня. Может, удастся и за Нинку замолвить словечко…

29. Дневник

Растянувшись на кровати, Великая Екатерина велит опуститься у изголовья и массировать груди, втирая ароматное масло.

– Хорошо, – одобряет Старуха мои старания.

Призраки раздеваются.

Отвожу взгляд, невольно напрягаясь в ожидании продолжения. А оно может оказаться мерзким.

– Приступайте, – велит Старуха, широко разведя колени.

Плешивый Призрак опускается на нее. Второй помогает, направляя.

– Хорошо, – хрипло выдыхает Великая Екатерина.

Сосредоточиваюсь на том, чтобы не сбиться с ритма. Пальцы скользят по коже, мнут ее, задевают напрягшийся сосок.

В голове такой вихрь разных мыслей и образов, что невозможно выделить ничего конкретного, и от этого создается ощущение звенящей пустоты.