Сначала повзрослей (СИ)

Повисает молчание. Я крепче сжимаю стакан в руке, потому что… потому что, глядя на неё, чувствую, как за грудиной начинает что-то копошиться. И это не злость на её обидчиков, не желание защитить, заслонить, спрятать от всех ужасов мира эту прекрасную девочку. Нет, это что-то другое. Оно как-то простреливало. Уже пыталось.

И это плохо. Очень плохо.

— Расскажи мне, что сегодня произошло, — пытаюсь переключится с этого тревожащего ощущения. — Подробно, Женя.

Она хмурится сначала, а потом отставляет чашку на столик и обхватывает себя за плечи. Трёт их, решаясь. Знаю, что ей неприятно вспоминать, снова страх этот переживать, через себя пропускать. Но я должен знать.

— Я устроилась на работу. В ателье, — начинает, и я понимаю, что мне стоило её чаще спрашивать, как у неё дела вообще.

— Женя, почему ты не сказала, что у тебя с деньгами проблемы?

Моё упущение. Сам же знал, что не скажет. Оставлял ей карту, но видел, что там списания по минимуму были, и то в супермаркете рядом. Продукты покупала да бытовую химию пару раз.

Нужно было настойчивее предлагать, чтобы и себе что нужно брала.

— Не столько ради денег я пошла, мне стипендии хватает в общем-то, сколько ради опыта. Это классное ателье, там многому можно в профессии научиться. И коллектив хороший, — поясняет своё решение. — Вчера, когда шла на остановку, увидела там приятеля Руслана. А сегодня… они были на парковке. Меня ждали или случайно там оказались, и мне просто не повезло — не знаю.

По ходу, как она рассказывает, я всё сильнее сжимаю стакан, чтобы не швырнуть его со психу в стену.

Суки. Порвать хочется прямо сейчас подонков. Увидели. Подстерегли.

— Этот же друг его меня и выпустил. Не знаю, почему, — пожимает Женя плечами. — Может, пожалел. А может, испугался, что последствия и его достанут. Если достанут.

— Достанут, Женя. Обязательно, достанут. Я тебе это обещаю, — говорю, сцепив зубы.

Не выдержав, обнимаю её за вздрогнувшие плечи и притягиваю к себе. Она ложится головой на мои колени и выдыхает с таким облегчением, будто только лишь находясь в физическом контакте со мной может расслабиться.

Буквально через пару минут она начинает дышать размеренно. Уснула. Я осторожно беру её на руки и отношу в кровать.

В голове бьётся всё ярче мысль: не должны невинные девочки бояться всяких упырей. И я не успокоюсь, пока Женя сможет не бояться выйти на улицу одна. И Руслану этому пиздец придёт. И приятелю его.

32

Евгения

Я просыпаюсь медленно. Будто выныриваю из теплой, приятной воды. Мне так хорошо, что я нежусь, зависая в этом невесомом состоянии между сном и явью.

Назойливый лучик светит прямо в лицо, пробираясь в щель между неплотно стянутыми шторами. Я потягиваюсь всем телом на кровати и окончательно просыпаюсь.

Воспоминания вчерашних дня и ночи накатывают, сначала напоминая, как мне было страшно, а потом заставляют смутиться, вызывая в памяти, как мне было хорошо.

С ним хорошо. С Германом.

В это так сложно поверить!

Тело тоже помнит. Саднит немного между ног, мышцы ноют. Но в груди волнами накатывает радость.

Какой же он был нежный и внимательный, такой заботливый и чуткий!

Именно так я представляла свой первый раз с мужчиной, не раз перечитывая сладкие моменты в любовных романах.

Мне повезло. Повезло сбежать от Руслана снова, и повезло, что моим первым стал Герман.

Да, думаю, мне больше не нужно звать его Васильевичем. Мы переступили черту, после которой многие условности отпадают.

Я легко встаю с кровати, от избытка эмоций хватаю подушку, прижимаю к себе и начинаю кружится в вальсе по комнате. Хочется хохотать! Поделиться с кем-нибудь, но я таким, конечно же, не стану. Это очень интимный момент.

Я чувствую прилив невероятной энергии. Мне хочется много-много сделать! Всё успеть!

У высокого зеркала в спальне стою долго, рассматривая себя, вглядываясь в мельчайшие детали и выискивая изменения. Я ведь теперь женщиной стала.

Но ничего особенного, кроме разве что улыбки на все тридцать два и блестящих сильнее обычного глаз я не замечаю.

Быстро собираюсь в колледж. Душ принимаю, волосы собираю в пучок. Рисую стрелочки, как меня Таня научила.

Сегодня у меня все две пары, в “Джазе” выходной, так что я успею приготовить какой-нибудь вкусный ужин к приходу Германа.

В колледже я тоже полна энергии. Активно поднимаю руку для ответов и первая заканчиваю моделирование изделия. Даже девчонки уже посматривают с интересом.

— Ты сегодня прямо в ударе, — говорит Таня после пар, когда идём на остановку.

— Настроение хорошее, — отвечаю ей, но о причинах пока решаю умолчать.

Думаю, нет ничего страшного в том, чтобы поделиться с близкой подругой, но пока что я хочу сохранить это лишь в себе.

Вернувшись домой, я спешу достать мясо из морозилки, разморозить и замариновать, чищу картофель и овощи. Выкладываю всё это в жаропрочное стеклянное блюдо и посыпаю сухими травами. Только кинзу не добавляю, помню, как Герман однажды обмолвился, что она ему одеколоном несёт, не любит её.