Сначала забудь ее

На следующее утро Джемайма и Никки были готовы к поездке. Их забрал лимузин с охранниками. В аэропорт доехали без пробок, посадка в личный самолет – вопрос нескольких десятков минут. Джемайма удивлялась, как легко и быстро все происходит, и удивилась еще больше, когда узнала, что они с Никки – единственные пассажиры на борту, не считая охранников. Лучиано почему-то не полетел с ними. Экипаж самолета был приветлив и оказывал малышу особое внимание.

Лучиано присоединился к ним в Париже, где у него была встреча. Взойдя на борт, он увидел Джемайму, спящую в кресле возле специального сиденья для Никки. Волосы ее были убраны в косу, хотя он предпочел бы снова увидеть их распущенными и растрепанными. Он обратил внимание, что она одета в простые джинсы и выцветшую футболку. Почему не принарядилась для него? Может, специально так вырядилась, желая убедиться, что он купит ей новый гардероб?

Джемайма хорошо отдохнула в самолете после бессонной ночи в доме родителей. Лучиано сидел через проход от нее. Она сонно смотрела на его профиль и думала, что у мужчины не может быть таких длинных пушистых ресниц. И носа, как у греческого бога. Лучиано повернулся к ней. Она поймала взгляд его гипнотических глаз и напряглась. Реакция очень далекая от невинной.

– Мы приземлимся через час, – кратко сообщил он.

– Хорошо. Пойду умоюсь.

Он еще секунду смотрел на нее, обращая внимание на фарфоровую бледную кожу с мягким румянцем, необычайно голубые глаза, пухлые губы, которые уже вкусил. Неимоверный голод и сиюминутная невыносимая потребность вновь одолели его. Лучиано взбесился, стиснул зубы и, отвернувшись к окну, постарался взять себя в руки.

Он не любил терять контроль над чем бы то ни было. В детстве он много раз видел, как отец в запале мог натворить дел, а последствия отражались на всей семье. Он не боялся необдуманной жестокости, убежденный в том, что страсть и гнев затмевают сознание. В таком состоянии легко принять неправильное решение.

Джемайма будет в его постели уже сегодня ночью. Он получит от нее все, что захочет, в чем нуждается, и тогда временное безумие уйдет в прошлое, забудется. Он снова станет самим собой. Лучиано был поражен тем, какую силу над ним имеет сексуальное влечение.

Джемайма тоже чувствовала себя не в своей тарелке, старалась сконцентрироваться на кормлении и смене подгузников Никки, однако ее так и подмывало посмотреть в сторону Лучиано. «Он шикарен и, должно быть, знает об этом. Он же смотрит на себя каждый день, когда бреется», – думала она. Как же Никки похож на отца!

Внезапно она осознала, что до конца лета будет под постоянным прессингом Лучиано и не сможет притворяться вежливо-безразличной. Он разжег в ней огонь желания, но надо всеми силами бороться с этим, держать дистанцию, бороться с соблазном. Умом она все это понимала, а в реальности получалось иначе. К сожалению, ее влекло к Лучиано, как мотылька к огню.

Глава 5

Телефон звонил непрерывно, как только они приземлились. Приходили сообщения и оповещения о пропущенных звонках от адвоката Чарльза Беннетта. Лучиано не понимал, что могло так всполошить обычно спокойного, невозмутимого Чарльза, и позвонил тому, едва они покинули самолет.

– У меня для вас самые ужасные новости, которые только могут быть. Джемайма Барбер не является матерью вашего ребенка.

Внутри у Лучиано все похолодело. Он сделал охранникам знак рукой, чтобы перестали шуметь.

– Этого не может быть.

– Я бы не стал попусту тратить ваше время и еще не знаю всех деталей, но уверен, что истинная мать вашего ребенка погибла в автокатастрофе несколько месяцев назад. Она была близнецом Джемаймы.

– Это означает, что…

– Что Джемайма в лучшем случае тетя и обманщица. Сейчас мои люди работают над этим, думаю, к вечеру мы предоставим вам полную информацию по этому делу.

– Насколько ты уверен в этих фактах? – Лучиано наблюдал, как Джемайма выпутывает из волос пальчики Никки.

Как такое может быть, что она не мать Никколо? Обычно он быстро ориентировался в новых обстоятельствах, но сейчас пытался найти хоть какое-то обоснование своей ошибки.

– Пока просто поверьте мне на слово, она явно ни та женщина, которая родила вам ребенка. Сейчас у меня на руках настоящее имя той женщины и свидетельство о смерти. Ее звали Джули Маршал. Так получилось, что она использовала паспортные данные Джемаймы вместо своих.

– Но почему? Ты думаешь, все с самого начала было обманом?

– Кто знает? Теперь, когда одна из них мертва, трудно установить картину того, что действительно произошло.

Гнев постепенно начал проникать в разум Лучиано и вытеснять рациональные мысли. Мать его сына обманывала с самого начала, а теперь мертва, значит, недосягаема. Поэтому Лучиано единственный прямой родственник малыша. Тетя не может оспорить его права на ребенка. Да какие там права! Джемайма солгала ему, так как единственный способ получить от него какую-либо выгоду, – представиться матерью Никколо.