Сначала женщины и дети

И тут Роберт провёл рукой по её животу, оценивая его размер, изучая его контуры. Джульетта попыталась, как могла, втянуть живот, но он был такой огромный, что спрятать его было невозможно. И именно в этот момент ребёнок решил брыкнуться. Она почувствовала, как дрогнула его рука, и, посмотрев ему в лицо, увидела, что он нахмурился. Наступил момент, когда она должна была сделать признание. Джульетта закрыла глаза и постаралась собраться с духом. Она не могла потерять ею. Но какая судьба ждёт их брак, если он начинается со лжи?

Пока она подыскивала слова, Роберт отодвинулся от неё и встал с кровати.

— Прости меня, пожалуйста, но мне ещё предстоит деловая встреча сегодня днём, — сказал он и принялся одеваться. Он не глядел на неё, и тон его был довольно холодным.

— Я увижу тебя позже? — спросила она.

— Да, конечно. Я заеду за тобой в шесть. К этому времени дома нам приготовят что-нибудь поесть. Мы ведь не хотим…

Роберт не закончил фразу, но Джульетта поняла: он не рискнёт показаться с ней на публике.

Когда он приблизился для прощального поцелуя, она подставила ему губы, но он лишь чмокнул её в лоб.

Он догадался, думала она, глядя, как Роберт, не оглядываясь, выходит из номера. Всё кончено. Если бы только она набралась храбрости и сама ему обо всём рассказала!

Хотя что бы это изменило? Как мужчине смириться с чужим ребёнком? На что она рассчитывала? Джульетта в полном расстройстве уткнулась в подушку.

Глава 74

Редж не представлял, где ему искать полицейский участок. В Англии он бы спросил дорогу у патрульного, но здесь их нигде не было видно, и Редж обратился к продавцу газет.

— Ближайший на перекрёстке Пятьдесят четвёртой Западной и Восьмой авеню, — ответил тот.

— Благодарю вас.

Пока он шёл по Восьмой авеню, репетируя свою речь, сердце у него колотилось. С чего начать? А что, если ему не поверят? Могут ли его посадить в тюрьму? Он украл письма, к тому же его считали виновным в смерти Молли и угоне машины.

Поднимаясь по ступеням и проходя через вестибюль полицейского участка, он чувствовал, как от объявшего его страха подгибаются колени. Запинаясь, он обратился к дежурному, стоявшему за стойкой:

— М-меня зовут Редж Партон. Я находился в а-автомобиле, который упал в океан на Лонг-Айленде. Это была машина мистера Г-грейлинга, но я её не угонял. В газетах написали неправильно…

— Минуточку. Вы говорите о машине мистера Грейлинга, в которой погибли двое его служащих?

— Да. Я один из них. Редж. Но я спасся.

Чёрт меня подери! — Полицейский оглядел Реджа с ног до головы. — Пойдём-ка поищем, с кем тебе поговорить.

Реджа отвели в комнату для допросов, и, сидя там в ожидании, он не выпускал из рук святого Христофора. Глядя на его изображение, Редж думал о Флоренс, вспоминал её веснушки и улыбку, готовую сорваться с губ в любой момент. Чем больше он узнавал о коварстве женщин, тем сильнее убеждался, насколько редко встречались такие, как она, — открытые и честные. Флоренс не интриговала, не хитрила и не секретничала. Но они не виделись больше четырёх месяцев, и, вероятнее всего, у неё уже появился новый ухажёр. Он же фактически сам предложил ей найти себе замену.

На стене в допросной висели часы, Редж следил за тем, как медленно текли минуты: половина третьего… три часа… В десять минут четвёртого дверь открылась, и вошёл высокий мужчина. Росту в нём было, наверное, около двух метров, на целую голову выше Реджа. У него были седые волосы, красное лицо с бугристым, некогда сломанным носом.

— Редж Партон? — Он пожал Реджу руку. — Я — детектив О’Халлоран. Простите за ожидание. Это вы сообщили сержанту, что вам удалось спастись из автомобиля, который упал в океан на Лонг-Айленде?

— Совершенно верно, но это не я его угнал. Меня ударили по голове и запихнули в машину. Вот посмотрите! — Он повернул голову и раздвинул волосы, чтобы показать рану.

— Хорошо-хорошо. Садитесь. Мы знаем, что это были не вы. Тот, кто это сделал, находится у нас. Он сам пришёл в полицию и признался.

— Это сделал мистер Грейлинг?

Детектив как-то странно посмотрел на Реджа.

— Нет. — Он покачал головой. — Альфонс Лабреш. Шеф-повар.

— Не может быть! — Редж был потрясён.

— Да, похоже, это типичное преступление на почве страсти. Он был влюблён в служанку Молли, а та водила его за нос, и он не выдержал. Он её задушил, но тут появились вы, и ему пришлось разделаться и с вами тоже. Теперь его раздирает чувство вины.

— Альфонс… — повторил Редж, словно пребывая в трансе. Как же он мог жить с ними под одной крышей и не понимать, что Альфонс влюблён в Молли? Теперь, когда он думал об этом, всё казалось очевидным. Она кокетничала с Альфонсом так же, как кокетничала с самим Реджом, но француз, похоже, воспринимал девушку всерьёз. Должно быть, все прошедшие недели Альфонс кипел внутри, когда Молли на его глазах увивалась за Реджем. А в ночь, когда разразился шторм, он сорвался. Бедная Молли и бедный Альфонс.

— Вы в порядке? Надо вызвать кого-нибудь осмотреть вашу рану.

— Всё в порядке. Я просто поражён. Альфонс был нормальным человеком.