Снайпер разведотряда. Наш человек в ГРУ

С этого дня девушки надели платья и начали собираться на вечерний чай с конфетами, где тишком играли в подкидного дурака. Постепенно из обращения исчезло слово «товарищ», даже рассерженно шипели при неправильном карточном ходе. Олег не забыл о поручении деда, заглянул в комнату фельдъегерей, которая располагалась на вокзале рядом с отделением железнодорожной милиции. Посмотрев на усталых милиционеров и горку опломбированных почтовых мешков, понял бесперспективность задуманного варианта.

Поразмыслив, решил зайти с другой стороны и решил сблизиться с обкомовским руководством в головном вагоне. Он стоически выдерживал заседания, где решался один-единственный вопрос. Партийное начальство ежедневно звонило в Москву и добивалось назначения на фронт. После неизменного приказа «ждите» они собирались снова в надежде найти какой-либо убедительный довод. Очередное совещание началось с сообщения о взятии немцами Гомеля.

– Немецкие войска повернули на юг, а севернее Киева нет наших войск, – произнес первый секретарь и уронил листок.

– Город под ударом с двух сторон, – шепнул кто-то из членов партбюро.

Второй секретарь поднял телеграмму и сердито стукнул кулаком по столу:

– Хуже, товарищи, намного хуже! Южная группа германских войск неожиданно повернула на Крым.

В купе повисла напряженная тишина, Киеву не устоять, это ясно каждому. Немцы пересекли Днепр и наступают практически с тыла. Резервы успели занять оборону, а новые обстоятельства требуют спешно уходить. Главные силы Киевского военного округа раздроблены и потеряли связь с командованием. Первый секретарь залпом выпил стакан воды и более спокойно сказал:

– Наша флотилия практически не имеет потерь и идет на соединение с кораблями из Дуная.

Олег напряженно вспоминал полученную от деда информацию. В конечном итоге корабли уйдут в Ейск, где сформируются в Азовскую военную флотилию. Рассеянные по степи части Красной Армии сдадутся в плен, а белорусские леса станут проклятием Вермахта. Вот он, шанс, и Олег громко заявил:

– В лесах осталось много пограничников и красноармейцев, скоро появятся стихийные партизанские отряды со случайными людьми во главе.

– Правильно сказал товарищ! Такое дело нельзя пускать на самотек! – поддержал первый секретарь.

Областное руководство оживилось и быстренько составило тезисы к очередному звонку в Москву.

Идея получила поддержку, и вернувшееся начальство село за составление подробного проекта. Олег и здесь сказал свое слово, предложив отправить радистов для непрерывной связи с московским руководством. В результате получился объемный документ, которому прилагался список кандидатов в комиссары партизанских отрядов. Откорректированный вариант напечатали на пишущей машинке и запечатали в знакомый конверт с маркировкой: «НКВД СССР Фельдъегерская служба». Сработало!

– Позвольте мне, я быстро добегу, – протянул руку Олег.

– Прием почты на втором этаже обкома, вход с лестничной площадки, – пояснил третий секретарь, которому явно не хотелось относить пакет.

Легкий, словно во сне, Олег помчался в свой вагон. Вытащив из-под подкладки ранца пакет деда, побежал вприпрыжку через железнодорожные пути и вскоре оказался на привокзальной площади. Пролетка извозчика под цокот копыт довезла до обкома партии.

– Документ! – потребовал охранник на входе.

– Вот! – Растерявшись от неожиданности, он показал пакеты фельдъегерской службы.

– Документ! – невозмутимо повторил милиционер.

Ни о каких пропусках не было речи, Олег спохватился и достал паспорт с комсомольским билетом. Паспорт остался незамеченным, охранник полистал комсомольский билет, проверил последнюю дату уплаты взносов и открыл калитку. Взлетев на второй этаж, Олег открыл заветную дверь и оказался у приемного окошка. Пожилая женщина профессионально глянула на адреса, тщательно проверила прошивку с сургучными печатями и небрежно бросила пакеты в большую стопку на столе. Затем гулко стукнула железной печатью по квитанциям и сказала:

– Держите, вам повезло, сегодня ночью в Москву уходит спецпоезд. Товарищ Каганович собирает секретарей обкомов.

Олег вежливо попрощался и, только столкнувшись на выходе с курьерами фельдъегерской службы, понял смысл слов о поезде и Кагановиче. Партийная почтовая служба давала почти стопроцентную гарантию сохранности, но не являлась синонимом экспресс-доставки. На радостях от выполнения самого важного задания Олег снова сел на извозчика и по пути заехал в гастроном, где купил десять бутылок лимонада под названием «Ситро». Затем не сдержался и добавил самую большую банку китайского чая с изречениями Конфуция и тиснеными золотыми рыбками.

Позвякивая бутылками в авоське, Олег пролез под очередной платформой с неупакованными станками и увидел свои вагоны в сцепке с паровозом. Поспешив, поставил покупки в тамбур, затем побежал отдавать квитанцию о сдаче пакета.

– Молодец, правильно мыслишь! – Первый секретарь торжественно пожал руку. – В ближайшее время нас забросят в немецкий тыл.