Снайперский удар

В день, предшествующий решающему наступлению, Шабалин со своей тактической группой, состоящей из шести снайперов, пяти спецназовцев и двух ракетчиков, снова расположился на пригорке, с которого «убивали» танк. Разведывательный пост, который все это время оставался там, последние пару дней перестал фиксировать перемещения врага практически на всю глубину наблюдения – чуть ли не вплоть до окраин Эс-Сухнэ.

И тут Паше в голову пришла смелая мысль – внезапным ночным набегом овладеть линией окопов, которую они наблюдали сверху все это время.

– Я бы не советовал, – сказал Ерофеев. – Вон как пикап подлетел на мине. Уверен: там и противопехотных мин полно. Не, ноги еще на пэфээмках поотрывает, потом всю жизнь в каталке проводить что-то мне неохота.

Паша еще какое-то время подергался, но потом успокоился. Ночью посменно вели наблюдение, для чего даже использовали радиолокационную станцию, но перемещений врага не обнаружили. Спали тоже посменно – на карематах, брошенных прямо на землю. С утра началось движение – из тыла на исходные рубежи атаки стали выползать танки и БМП садыков. Артиллерия нанесла огневое поражение назначенных целей, и атака началась. В течение часа танковая рота и батальон мотопехоты продвинулись вперед на три километра, вплотную приблизившись к окраинам Эс-Сухнэ. На ходу они вели огонь по всему, что считали представляющим опасность, и поэтому к основному объекту атаки подошли с изрядно израсходованным боекомплектом. Тут же к ним были направлены транспортные машины. Все это время над войсками носились вертолеты, осуществляя прикрытие с воздуха.

Какой-то взвод был, наконец-то, послан на захват окопов возле сожженного танка, откуда по трем БМП, участвующим в атаке, был открыт огонь из пулеметов. По наблюдениям снайперов, огневых точек было три, но вскоре Ерофеев, наблюдающий за врагом, крикнул:

– Капитан, смотри…

Паша вскинул бинокль и увидел, как метрах в двухстах за линией окопов из-под земли выскочил какой-то человек, сел на мотороллер и уехал. С этого момента огневые точки себя больше не проявляли.

Видно было, как садыки обошли все окопы – без единого выстрела. Потом вернулись в свои БМП и двинулись дальше.

– Нет, ты понял? – смеялся спецназовец. – Один боевик бегал с пулеметом по ходам сообщения, стрелял то с одного, то с другого места, а мы тут думали, что перед нами взводный опорный пункт, не меньше… а потом он прыг на мокик – и был таков!

– Да уж, – ворчал Паша. – У него, поди, и прав на мокик нету… кто-нибудь, позвоните в местную ГАИ!

Вскоре Шабалин получил указание следовать на новое место, только что занятое садыками, и он отдал приказ сворачиваться.

«Капсула», «Тигры» и БТР отряда Шабалина пристроились к очередной транспортной колонне и двинулись вперед. Возле танка ненадолго остановились. Шабалин заглянул внутрь: все было в копоти, в лицо дохнул жуткий запах сгоревшего пластика и резины. Он ожидал увидеть какие-то признаки сгоревших танкистов, но огонь так вылизал внутренности этой стальной коробки, что даже если они там и были, опознать останки было невозможно.

– А вот и головы, по которым мы стреляли ночью с тепловыми прицелами, – сказал Бушуев. – Товарищ капитан, гляньте…

Шабалин подошел к снайперу, стоящему возле простреленной в двух местах жестяной банки, размерами схожей с размерами головы.

– Почему так считаешь? – спросил Паша.

– А вы загляните внутрь… – посоветовал Артем.

Шабалин сделал еще пару шагов и посмотрел внутрь банки. На дне банки лежали камень и каталитическая грелка – точно такая же была у него в детстве, когда он занимался лыжным спортом. С помощью такой грелки он отогревал руки в суровых условиях Заполярья.

– Грелка выдает шестьдесят градусов в течение двенадцати часов, – сказал Паша. – В такой банке она создавала температуру чуть выше температуры человеческого тела. Очень грамотно они нас разводили… по ощущениям было, будто реально человеческую голову наблюдаешь…

– И ведь даже попали, – весело подмигнул Бушуев.

– В нас тоже, – ответил Шабалин. – Из танка.

– Ну, – усмехнулся снайпер. – Мы ему все равно потом отомстили. Ладно, заберу грелку себе…

Бушуев нагнулся было достать из банки грелку, как Паша, что-то в этот момент ощутив опасное, остановил его:

– Стой! Не смей!

– Почему? – Бушуев посмотрел на командира, потом в банку. – Да там только грелка… или это что? Мина-сюрприз?

Шабалин не мог объяснить сам себе, почему он остановил Артема. Приказал остановиться и не двигаться, а сам несколько мгновений думал, что толкнуло его на это.

– Мина? – повторил Бушуев.

– Да, – наконец-то Шабалин понял, что показалось ему подозрительным в этой банке.

– А, я тогда отойду…

– Всем отойти за БТР! – приказал Паша.

Когда все спрятались за броней, Шабалин еще раз осмотрел банку. Внешне она не выказывала никаких признаков минирования, но камень, лежащий внутри, смущал Пашу.

– Бушуев! В моем «Тигре» под сиденьем водителя моток веревки! Сюда его, живо!

Снайпер мгновенно принес веревку.

– Сейчас ба-бах будет? – спросил он.

– Возможно, – кивнул Паша, делая петлю, чтобы закинуть ее на банку. – Давай, уходи за БТР.