Снег над океаном (СИ)

Мелкая фыркнула, показала доктору язык, и трансгрессировала сквозь папоротник в сторону дома, оставляя за собой резкую черту стоптанной зелени - чисто тебе трек позитрона в камере Вильсона. Доктор прошел за брюнеткой по гладким плиткам, вдыхая острый запах травяного сока. Поднялся на две ступени, после чего без перехода оказался в большой комнате из трех стен, крытой все тем же пальмовым листом. Во всю четвертую стену - проем, доставляющий обитателям дома свет, воздух, красивый вид и гостей.

Посреди комнаты азиатским обычаем, на коленях, тихонько сидела молодая женщина, одетая в ту же кремовую форму. Округлое лицо в обрамлении коротко подстриженных зеленых волос. Округлые - даже сквозь жакет - плечи. На округлых коленях женщина держала сине-рыжую голову пострадавшего; сам герой лежал под клетчатым пледом, который Ашигара подоткнула, проходя мимо.

- Начи, - назвала она зеленоволосую. - Это Миоко. Это наш флагман Хиэй. Это доктор, обещанный послом. Надеюсь, настоящий.

Доктор оглядел поименованных. Миоко сидела на низеньком столе, откинувшись назад, оперевшись на руки. Форменная юбка чуть завернулась; доктор смущенно перевел взгляд на лицо. Беловолосая красавица смотрела с неприкрытым недоверием. “Ну говори-говори”, - так и висело в воздухе, - “Неубедительно.”

Врач посмотрел на флагмана. Хиэй отличалась от подчиненных волной каштановых волос чуть ниже плеч; одеждой чуть поярче; фривольными лиловыми бантами на чулках; прямоугольными очками - без диоптрий, как сразу понял доктор. Сквозь очки на доктора посмотрел дракон. Терапевт вздрогнул от макушки до пяток. Флагман опустила голову, принявшись который раз протирать свои бутафорские стекла. И доктор словно бы увидел, как боевая сталь уползает в ножны, и даже воздух перестал звенеть.

Миоко поправила юбку. Ашигара отошла подальше и беззвучно закрутила нагинату, перемещаясь вокруг столба в сложном упражнении. Среди папоротника мелькнула красно-кирпичная шевелюра Кагуры.

Доктор присел к пострадавшему. Откинул плед, присвистнул.

- На что не жалуемся, больной?

- На уход врача, - проскрипел Сухов сине-желтой мордой. - Вовремя ушел, коновал, я б ему еще навесил... Все остальное болит.

- Э! - сказал доктор беспечно, принимаясь ощупывать и ворочать побитого. - Это разве болит... Вот сейчас заболит. Не выделывайся, честно говори, если что стрельнет-резанет. Печень такой... Прикольный предмет. Вот она есть, а вот и разрыв... Так болит? А так?

Сухов пыхтел, тихонько матерился, но послушно признавался в острой боли всякий раз, как доктор для проверки колол его акупунктурным шилом. Начи тихонько дышала; несколько раз доктор цеплялся глазами за зеленую бретельку в расстегнутом воротнике. Ашигара с безмолвной ненавистью вращала нагинату; гудел воздух. Малявка кометой носилась вокруг дома и внутри, топоча по шлифованным доскам, пока Миоко не ухватила ее за ухо и не притянула к себе. Хиэй смотрела на все с непередаваемым выражением лица.

Кроме ушибов, никаких настораживающих симптомов доктор не нашел. Вздохнул:

- Увы, друг мой. Медицина бессильна. Сам выздоровеешь.

Спросил серьезным тоном:

- Ведь больше двух часов прошло?

Сухов кивнул.

- Лед прикладывать поздно. Пора греть, - сказал врач. - Кроме ушибов, ничего серьезного нет. Но, чуть хуже станет, меня зовите. Не откладывайте.

Девушки подались к лежащему все сразу, и доктор отчетливо почувствовал себя лишним. Пробормотал в пустоту прощание; Ашигара, правда, помахала рукой, но тут же развернулась к Сухову обратно. С тем терапевт и вышел, с тем и зашагал по разбитому асфальту дорожки, отодвигая бурно разросшиеся без ухода папоротники. Только подумать, всего полтора месяца назад и у доктора была женщина. И ее можно было коснуться рукой. В любой момент. И она бы улыбнулась в ответ...

На круглой площади перед единственным восстановленным отелем доктор столкнулся с попутчиком.

- Чего такой грустный, док? - присмотрелся Корнет. - Чуть не плачешь. Что стряслось?

- К Сухову ходил. Он правда Сухов?

Корнет пожал плечами:

- По паспорту. Я все жду, когда же кадровики в таможню Верещагина подберут. Чтобы канонично. Так что с рыжим?

- С ним все пятеро, - доктор и правда вытер платочком лицо. - Мертвого подымут... Спасибо. Так, загрустил я чего-то.

- Ну, тогда диагноз ясен. Передоз милоты. Перекаваился. Пошли! - Корнет простер длань как памятник Ленину. - Чаю попьем. За жизнь поговорим, за политику посремся, адреналина впрыснем. Прикинь, тут можно в танчики зарубиться. И даже с русалками! Они тут пиратские серваки держат, и пиратскую же библиотеку.

- Библиотеку?

- Ну! С Тумана выдачи нет! Пошли, вон мое бунгало, где старые самолеты стоят. Будешь читать под крылом истребителя, а неслышно подходящая из-за спины девушка будет наполнять чашку.

***

Неслышно подходящая из-за спины девушка наполняла чашку. Халата доктор так и не снял, но под крылом истребителя солнце не давило. Правда, вместо чая мелкими глоточками пили холоднющий лимонный сок. А до книг так и не дошло совсем.