«Снег», укротивший «Тайфун»

В ночь с 22 на 23 июля противник вновь организовал второй массированный ночной налет на столицу. Но и он провалился. Ночная мгла Москвы и Подмосковья проглотила не один десяток стервятников.

Думается, интересно будет привести здесь специальное донесение коменданта Московского Кремля в НКВД СССР о результатах воздушного налета немецкой авиации только за один день.

7 августа 1941 г. Сов. секретно

№ 47/14111 с

НАРОДНОМУ КОМИССАРУ

ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР

товарищу БЕРИЯ

6.8.41 г. в 22.40 по сигналу воздушной тревоги весь личный состав гарнизона Московского Кремля был приведен в боевую готовность.

Вражескими самолетами на здания и территорию Кремля было сброшено 67 термитных, зажигательных бомб, весом по 1 кг.

Бомбы своевременно были затушены личным составом гарнизона Кремля, и ни один объект не пострадал.

На территорию и здания, принадлежащие УКМК, вне Кремля:

а) склады в Кутузово — 25 шт.;

б) на общежитие в Дорогомилове — 4 шт.;

в) в Заречье — 20 шт.

В Кутузово возникал пожар. Было загорание сарая со старыми отходами; склада лесоотходов; деревообделочной мастерской; сушилки; котельной.

Загорание было ликвидировано в течение 7 минут. Ориентировочный убыток от загорания 5–6 тысяч.

На территорию теплостанции во время налета вражеской авиации упал сбитый аэростат. Было загорание этого аэростата от зажигательных бомб, которое в течение 5 минут ликвидировано.

Кроме того, были сброшены две осветительные бомбы весом по 50 кг., одна из них обнаружена в Тайницком саду, в районе тира, вторая против Тайницкой башни на косогоре. Обе осветительные бомбы не воспламенились. Бомбы обезврежены специалистами и вывезены из Кремля.

За время воздушной тревоги несчастных случаев и жертв среди личного состава гарнизона Кремля не было, за исключением командира охраны Скоролетова, получившего легкий ожог первой степени на правом предплечье.

Комендант московского Кремля генерал-майор СПИРИДОНОВ.

По воспоминаниям сотрудницы Управления особых отделов НКВД СССР Валентины Андреевны Воробьевой, она была свидетельницей одного прицельного бомбометания фашистов и по Лубянке. Правда, немецкий ас промахнулся, и бомба улетела на Мясницкую (улица Кирова). В беседе с автором она заявила, что это случилось в конце июля 1941 года.

— Раздался взрыв такой силы, — повествовала она, — что даже наше массивное здание вздрогнуло. Выбежали мы и смотрим: от здания, стоящего напротив настоящего магазина «Фарфор», — дымящиеся развалины. За какие-то сутки завалы были расчищены практически голыми руками москвичей. Я видела это своими глазами, так как жила в районе Чистых прудов.

Итак, «Тайфун» несся на Москву, несмотря на яростное сопротивление воинов и техники Красной Армии и ополченцев. В сентябрьские дни дым костров стоял над столицей — чиновники жгли архивы и другие бумаги, которые не должны были попасть врагу. Многие считали, что Москву все же придется сдать. В подвалах Лубянки и Лефортовской тюрьме торопливо расстреливали оставшихся в живых «врагов народа», паникеров, дезертиров и прочих преступников — как реальных, так и мнимых.

В середине октября ощущался пик хаоса в Москве. Шоссе были забиты уходящими из города людьми. В специальных поездах уезжали в тыл старики, женщины и дети. А в оставленных квартирах уже орудовали мародеры.

В 12:00 12 октября 1941 года открылось заседание московского партактива. Первым выступил руководитель МГК ВКП(б) А.С. Щербаков. Он заявил: