Снег в июле

Когда писал, еще думал об инженерах-строителях. Хотел, чтобы они посмотрели на свою работу со стороны, чтобы не давали себя захлестывать мелочам. Быть может, лучшим днем для меня как литератора был день, когда в антракте спектакля, поставленного по моей пьесе, подошел главный инженер треста Михаил Заходер, знающий и способный специалист, и сказал: «Только сейчас я понял, что не стал еще настоящим главным инженером».

Мне хотелось ответить тем немногим, кто пренебрежительно относится к труду строителя, считая, что если он умеет забить два гвоздя для вешалки, то полностью компетентен в этой сложной профессии. И еще я старался передать, как мог, и поэзию стройки. Да — поэзию!

Вымысел, правда

Добрую половину своей сознательной жизни мы проводим на работе. Во многом именно здесь в повседневных заботах, в преодолении трудностей формируется характер человека. Он крепнет, мужает. Поэтому, думается, ошибаются те, кто считает изображение людей в сфере производства делом второстепенным.

Часто критикуют авторов, если, рассказывая о своих героях, они заикнутся о производственном процессе. Не дай бог! Характер, и только характер!.. Но разве между характером человека и его работой нет связи? Конечно, можно представить себе часового мастера с сильным характером и слабохарактерного летчика. Но все же типичным будет иное. Профессия, работа в большей степени формируют человека. Почему же не писать о производстве?

Не хочу скрывать, лицо я заинтересованное: очень люблю стройку. Жизнь моих героев — инженеров, бригадиров, прорабов — прослеживается в основном на работе. Много рассказываю о строительстве. Ведь когда возникает конфликт, нужно же объяснить читателям суть дела.

Я советую тем, кто против производственных подробностей в повести, романе, побывать на большой современной стройке. Только не один раз, а приходить ежедневно хотя бы месяц. Уверен, это будет очень привлекательно. Ведь стройка непрерывно меняется. И каждый день она другая. Понимаете — другая!

В повести я задумал рассказать о прорабе — сумрачном, одиноком человеке. Он получает отпуск и идет по «следам боев» — в свои дома, чтобы увидеть счастливых жильцов.

Когда дом строится, он живет. Это точно. Он растет на глазах. Собирается государственная комиссия — дом еще тоже живет. Мало ли что могут предложить прорабу доделать или исправить. Но вот дом принят в эксплуатацию. Все! Теперь дом безучастен ко всему. Что с него взять — камень, бетон. Никогда больше строитель не придет сюда.

Но вот мой прораб неожиданно для себя увидел, дом, оказывается, живет и после окончания строительства — все ошибки, которые он допустил, вдруг оживают и мешают людям жить.

Я выписал, чего раньше не делал, план повести. И все так ладно сложилось… Конечно же прораба будет сопровождать кладовщица Маша — его верный оруженосец. И дома пометил: в одном прораб встретит знакомого портного, который плохо сшил ему костюм; в другом, где разместилось учреждение, начальник выйдет на балкон, а вернуться в кабинет не сможет — заклинило дверь; в третьем — квартира директора завода, выпускающего бракованные плиты, в четвертом…

Я бодро сел за стол. И вдруг на страницы повести пришла выпускница института. Откуда она взялась, честное слово, не знаю. Растолкала всех плечом и заняла в повести чуть ли не главное место. Да и другие герои начали жить своей жизнью, неподвластной автору.

Думал я хотя бы портного оставить, одного портного! Но куда там… Вместо портного появился композитор, вместо «балконного» начальника — редактор, ее внучка и серый щенок; вместо директора завода — молодожены и конструктор дома.

Конечно, мог я «проявить характер», распорядиться героями по-своему. Но скучное это дело и, по-моему, в литературной работе вредное.

Так возникла повесть.

Но любимым моим героем все же является другой. Он молод, доброжелателен к людям и даже, кажется, излишне мягок. Но за всем этим у него сильный характер, настойчивость в достижении цели, упорство. Нет, он вовсе не иконописный персонаж, он часто, именно часто, ошибается. Но сила его в том, что он умеет увидеть ошибки, исправить их.

Мне все казалось, что этот образ создан моим воображением. Но прообраз у него все же был — Анатолий Владимиров, молодой прораб, о котором я уже писал.

Он стал главным действующим лицом в моих повестях и романе. Это — Виктор. Он разговаривал со зрителями с экрана телевизора и со сцены, его слушали по радио. Во второй части романа я попрощался с ним… Очень хотелось бы, чтобы в памяти читателей сохранился этот родной для меня образ.

Поздняя осень. Деревья с редкой листвой, а на земле мягкий ковер из листьев. Изредка — пронзительный крик ворон, единственных обитателей осеннего парка. Я в старинном домике с колоннами — читальне.

Закончен этот разговор, и вдруг захотелось снова встретиться с героем моего детства. Я взял «Туннель», вновь ко мне в гости пришел строитель Мак Аллан.

Привет, Мак! Пока я читал, он сидел рядом со мной, чуть иронически улыбался.

— Чему ты улыбаешься, Мак Аллан?