Снег в сентябре

Всю даль последующих весен
Представить было не хитро…
Тебе сопутствовала осень.
Когда входили мы в метро.
Когда мы вышли из него,
Шел снег по направленью к Химкам
Или оттуда. И мело.
И липло к туфлям и ботинкам.
И ты сказала у дверей
(В пальто осеннем, в шарфе тоненьком),
Что снег идет у фонарей —
Домиком…

На протяжении зимы

От «Войковской» и до «Плотины»
Летели белые холмы,
Снег обращал дома в руины
И восстанавливал скорей,
Ложась по внешним подоконникам.
И шел опять у фонарей —
Домиком.

Входили в мокром серебре

В автобус
Тающие люди
И разговоры о простуде —
Снег в сентябре! Снег в сентябре
Мел, торжествуя над листвой,
Глуша собой непониманье,
Как Первое Напоминанье.

Мы зиму прожили с тобой

В теченье этого маршрута,
Всю от начала до конца.
Мелькали призраки уюта,
Попытки воду пить с лица.
В последних числах сентября
(Мне не забыть, пожалуй, до веку)
Валился лист у фонаря
Подобно карточному домику.

Зима кончалась у стены

Окраинных дубов и сосен.
И не было за ней весны,
А снова — наступала осень.

1966

«Опять с непогашенным светом…»

Опять с непогашенным светом
Короткие ночи делю…
Не надо. Не думай об этом.
Я больше тебя не люблю.

Я вижу из этого мира,

Где нет ни тебя, ни меня,
Как где-то мертвеет квартира
Беззвучная в топоте дня.

Там пыль оседает на книги

И плавает нежная моль.
Я так не люблю эти миги,
Их теплую, легкую боль.

Я вижу из третьего дома,

Как в том отзвучавшем дому
Так ветрено и незнакомо
Мы сходимся по одному.

Как будто влюбленные тени,

От нас молчаливо уйдя,
Там ночь коротают в измене,
Друг с друга очей не сводя.

Живут они в облаке света,

Как смерти, боясь темноты,
Два призрака, два силуэта.
Но это не я и не ты.

Я знаю: и то наважденье

Сойдет, как по инею след.
И все ж я не сплю до
   мгновенья
Когда они выключат свет.

1966

«На крайнем юге, солнечном и синем…»

На крайнем юге, солнечном и синем,
Так много листьев глянцевых, любых.
Октябрь уж наступил. Но не для них.
А мы их все ж так весело покинем.
И улетим на север, на восток,
Где испытанье выдержав на ветхость,
Желтеет каждый болдинский листок,
Как библиографическая редкость.

1966

«Снега белый карандаш обрисовывает зданья…»

Снега белый карандаш обрисовывает зданья…
Я бы в старый домик ваш прибежал
   без опозданья,
Я б пришел тебе помочь по путям трамвайных
   линий.
Но опять рисует ночь черным углем белый иней…
У тебя же все они, полудетские печали.
Погоди, повремени, наша жизнь еще в начале.
Пусть уходит мой трамвай! Обращая к ночи
   зренье,
Я шепчу беззвучно: «Дай позаимствовать уменье.
Глазом, сердцем весь приник… Помоги мне в миг
   бесплодный.
Я последний ученик в мастерской твоей
холодной».

1960