Как раз наоборот.
***
Заснёшь в Украине,
проснёшься в России.
Тебе не сказали?
Тебя не спросили?
А, собственно,
кто ты такой?
Не нравится время?
Не нравится место?
Сойди на ходу.
Но да будет известно:
Теперь ты не житель – изгой.
Изгой отовсюду.
И с нами, и с ними,
Забудь своё слово,
забудь своё имя.
Так страшно.
Но это не сон.
. .Ты помнишь?
– Танцует последняя пара,
Промозглая осень
на пристани старой.
Закончился летний сезон.
***
Кого интересует Крым
Когда пожар, и гарь, и дым
Над всей планетой.
А помнишь, плыли облака,
Казалось, впереди века.
Забудь об этом.
Взбесились наши времена,
Но не узнаешь, чья вина
И что там было.
Тревожны дни и вечера,
И прошлогоднее вчера
Как будто смыло.
Снесло плотину. Вышел срок,
Несётся грязевой поток.
Беда и горе.
Недолговечен счастья сон.
А что в Крыму? Открыт сезон
И даже море.
***
Растёт редиска на Крещатике,
За делом ратным – мирный труд.
Ещё немного – и крольчатники
На баррикадах возведут.
А помню, бегали троллейбусы
И был прекрасен белый свет.
Я не разгадываю ребусы.
Кто прав? Таких, наверно, нет.
Но здесь, а не под Фермопилами,
Звенит натянутая нить.
И надо бы собраться с силами
Через неё переступить.
Пора идти. Меня окликнули.
. .Я слышал как-то от друзей,
Что в пятом веке козы дикие
Пришли обедать в Колизей.
***
Вышли в прихожую. Вспомнили Австрию
И императора Франца Иосифа.
Всё, что осталось от вечной династии, –
Имя для незаселённого острова.
Так для чего же страдаешь, терзаешься,
Думая о предстоящем забвении?
Что бы ни делал – в итоге сверстаешься
Строчкой, ну может быть, стихотворением.
***
А Лермонтова тоже запретят?
Разжалуют? Читателя посадят?
Пока ещё не занят первый ряд,
Перелистаю книжки и тетради.
Запомню всё, до самых малых йот.
Не ем, не сплю. Готовлюсь к одиссее,
К тому, что (верю) не произойдёт,
А заодно – и к мега-юбилею.
***
Событие произошло,
Но смысл остался непонятен.
Ещё одно из белых пятен.
Не чёрных? – Ну, и хорошо.
Герой объявится потом,
Он объяснит. И станет ясно,
Что то, что было – не напрасно.
Да, всё в порядке, всё путём.
***
Нет ничего интереснее быта,
Скажем, периода палеолита.
В калейдоскопе – осколки, фрагменты
И современные эквиваленты.
Восстановить невозможно домыслить.
Канатоходец в очках с коромыслом
Движется к необозначенной цели,
Пересекая судьбы параллели.
Даже при тысячелетней рутине
Перерождения неотвратимы.
Тянутся новые метро – маршруты,
И подрастают предвестники смуты.
Перебродив по земле племенами,
Стали прапрадеды разными нами.
Только лелеет капризы природы
Тайный владелец секретного кода.
Вот и приехали. Время распалось,
Что-то пропало, а что-то осталось.
Так и осталось сокрыто и скрыто
За атавизмами палеолита.
***
Запечатлённое в завете
Происходило наяву.
Макиавеллиевский ветер
Переворачивал главу.
Шёл эшелон времён несчастных,
И провоцировал протест
Бесхитростный и беспристрастный
Неадаптированный текст.
Но ограничилось простудой
На перемёрзших площадях.
Здесь победителей не судят,
И побеждённых не щадят.
Смеялись женщины, мужчины,
Шептались люди за спиной. .
Официальная причина
Была, как водится, иной.
***
На внешней стороне медали
Знакомый профиль начертали.
А на обратной мало места,
И там почти не видно текста.
За что сражались, воевали,
Так никогда и не узнали.
***
Новейший Завет пишется,
Может быть, даже создан.
Лет-то прошло две тысячи,
Факты менять поздно.
Опыт переосмысленный
Не совпадает с верой.
И покровитель мысленно
Приоткрывает двери.
Что-то найдёт – придумает,
Сменит орла на решку,
Перемостит лакунами.
. .Пишет. Ему не спешно.
Часть вторая
***
В памятках прожитых лет
Перебираю наклейки.
Там запорошеный след
Брошенной узкоколейки.
Изредка, если не льёт,
По-молодому подвижный,
В маревой дымке идёт
Поезд, отставший от жизни.
Тянет положенный груз,
Словно старательный пони.
Несколько стареньких муз
Это лелеют и помнят.
***
«Паныч пришли» –
молочница в прихожей
Встречала полусонного меня.
Я прятался за бабушкой. Похоже,
Начало бегового трудодня.
. . А дальше путь подъёмов и падений.
Пусть иногда звучал победы клич,
Не пан, конечно. Инок без владений.
Но всё-таки – смешно сказать – паныч.
***
Ходили по грибы.
Мальцы. Впервые в жизни.
И я внутри гурьбы,
На маленькой отчизне.
Старался и искал,
Собрал своё лукошко.
Там было, сосчитал,
Не много, но немножко.
Заслуженный трофей
Я нёс домой для супа.
Но быть среди людей
И радоваться – глупо.
Наш старший, командир,
Забрал у нас добычу.
И, сетуя на мир,
Сказал – «Такой обычай».
Прошло немало лет,
Я опыт извлекаю.
С тех пор – сомнений нет –
Грибы не собираю.
***
Шли, веселились и пели,
Обозревали красу.
Засветло и не успели,
Заночевали в лесу.
Словно в ином мирозданьи.
Холодно. Темень окрест.
Повести, рассказы, документальные материалы, посвященные морю и морякам.
Александр Семенович Иванченко , Александр Семёнович Иванченко , Гавриил Антонович Старостин , Георгий Григорьевич Салуквадзе , Евгений Ильич Ильин , Павел Веселов
Приключения / Путешествия и география / Стихи и поэзия / Поэзия / Морские приключения