Снег возможен... (СИ)

— У меня нет оправдания, любимая, — тихо прошептал, понимая, что обнимает ее слишком сильно. — Да и как их искать? Какие слова найти? Прости? А что это изменит? Где логика в той дури? Нет. Лишь глупость и гордыня, как ты верно сказала. Эгоизм и какие-то ущемленные комплексы, наверное. Но и ты не виновата ни в чем вообще. И то, что ты себя так измучила — тоже моя вина.

Нежно, осторожно, словно боялся, что оттолкнет сейчас, коснулся ладонью ее щеки, вытирая слезы, все еще бегущие по лицу Яны. Второй рукой прижимал ее все крепче. Блин! А ведь и правда за эти несколько дней ни разу не видел, чтобы она ела. Только и делала, что кофе пила, ну и воду.

Новый груз тяжестью на его совесть.

— Как я могу помочь, золотая моя? Как мне тебе сделать легче? Хотя бы с едой?.. Понимаю, что остальное махом не решить и не искупить. Если такое вообще возможно…

Так же легко и нежно коснулся ее волос губами, все еще не уверенный, что она не врежет ему сейчас. Заслужил же!

— И нет, я не смог бы отнестись к подобному спокойно, — откровенность за откровенность. — Потому и сам не знаю, как прощения просить. Головой бы двинулся, наверное, представляя это… Тебя с другим.

— Я не знаю… — в голове шумело, перед глазами плыло, а в животе разлилось обжигающее тепло от рюмки конька.

Зачем она ту выпила?! Господи, ну вот где ее мозги были? Отключились из-за истерики?

Срыв… Ведь и не думала орать. А как накрыло!

Реальность вокруг поплыла, подернувшись каким-то зыбким маревом.

— В смысле, не знаю, как с едой это решить. Заставляю себя, напоминания ставлю, но… Даже в последнее время ем относительно регулярно, но все через силу, Тема, — вздохнула, вновь уперев лоб ему в грудь. Вцепилась в его руки, чувствуя странную легкость во всем теле, которой не ощущала очень давно.

Будто плиту весом в тонну с души скинула!

Может, не настолько это и плохо оказалось — выпить? Хоть и понимала все про иллюзорность решения проблем алкоголем, но вот эти вот мгновения передышки от постоянной тоски и боли — как бальзам на душу, ей-богу! Впервые за долгие месяцы какое-то невыразимо приятное состояние охватило разум. Еще и Артем рядом…

— Я пьяная… — почему-то хихикнув, сообщила вдруг ему.

— Я вижу, золото мое. Немудрено, жахнуть залпом коньяку на голодный желудок, — он тоже улыбнулся, нежно, так ласково… — Может, тебе бутерброд какой-то сообразить? Или яичницу пожарить? Есть яйца?

— Есть… Только ты, лучше, довари глинтвейн. Сможешь, Тема? — запрокинула голову, глядя на него даже с каким-то сомнением, будто испытание придумала.

А еще видела и то, что он в глазах прятал, отворачиваясь, отводя взгляд.

Его стыд, боль и дикое раскаяние.

Она это все ощущала буквально, впитывала руками, сочащиеся из Артема самобичевание и сожаления. Нет, ей не становилось от этого легче. Видно, не мстительная Яна по натуре, потому и сама не поторопилась перепихнуться с первым встречным, да и сейчас, скорее, горько было за любимого, за то, что сам загнал себя и их обоих в такой вот тупик. Но как решить эту дилемму? Тоже не понимала.

Но… коньяк сейчас сделал проблему далекой и не такой острой, не настолько мучительной.

— Золото мое, куда тебе сейчас еще глинтвейн? — опять улыбнулся он, немного потешаясь. — Давай, я тебя усажу, вот так, — и он действительно подвел Яну к стулу, надавил на плечи, чтобы она села. — И все же проверю холодильник…

— Давай, — не спорила Яна, уперев локти в стол и уложив кружащуюся голову на ладони. — Но и глинтвейна я хочу! Тема, я его два дня собиралась выпить! Тебе что, жалко?

— Нет, не жалко, — вновь улыбнулся он, распахнув двери холодильника. — Сварю, если ты поешь… Вот, сыр хотя бы и… Это что? — он с удивлением вытащил из холодильника баночку, рассматривая этикетку. — Арахисовая паста? Это как есть? И с чем? — явное недоумение было написано на лице мужчины, заставив ее открыто рассмеяться.

— Это можно ложкой есть или на хлеб намазывать, или еще куда-то… куда угодно, Тема. И это очень даже вкусно, кстати. Я все подряд пробовала, когда пыталась найти, что могу есть. Вот, наткнулась как-то. Мне очень нравится, как кусочки орешков хрустят, — Яна аж прищурилась, представляя вкус.

И вдруг поняла, что она ужасно голодна на самом деле! И от этого такое удовольствие испытала!

— Слушай, я и правда есть хочу, — удивленно поделилась своим открытием с Артемом.

— Ага, не зря раньше за обедом рюмку наливали, «для аппетита», — хмыкнул мужчина в ответ, выставляя перед ней свои находки. — Алкоголь всегда тот повышает. Главное, дозу не превысить, — глянул с подколкой, но видно, что доброй.

Достал ложку из ящика, демонстрируя, что прекрасно помнит, где у Яны и что находится. Зачерпнув арахисовой пасты, взял в рот. Яна с интересом наблюдала за его реакцией…

— Ну… такое, — с трудом прожевав вязкую массу, Артем скривил недоумевающую мину. — Тебе точно это нравится?

— Ага, — кивнула Яна. — А еще там протеина много, и жиров, и калорий… Поел чуть-чуть, а получил свою энергию.

— Не знаю. Специфически, — еще раз посмотрел на банку Артем. — Но если ты готова это есть, отговаривать не буду. Не могу сказать, что плохо.