Снега

— Тут должен быть изображен Людовик Восемнадцатый, король французский, — ответила Джеральдин. — Во всяком случае, так сказала та женщина, которая продала мне эту картину. Но мне-то, собственно, все равно, кого тут нарисовали. Музею-то он точно не потребуется. Потому что этот парень наверняка никогда не ступал ногой в Аспен. Так что придется мне как-то от него избавиться. Наверное, я его выброшу.

Луис топтался в дверях сарая. Риган же тем временем лихорадочно соображала. Может быть, как раз наступил удобный момент для того, чтобы, наконец, рассказать хозяйке о причине их прихода, о том, кто такой Луис?

— Луис, ты слышал? — спросила Риган своего попутчика. — Это ведь портрет короля Людовика. Не думаешь ли ты, что он прекрасно тебе подойдет? Его надо будет повесить где-нибудь в твоем ресторане.

— Погодите-ка! — резко перебила ее Джеральдин. — О каком это ресторане вы тут говорите?

— Я как раз тот человек, на которого вы так страшно разозлились, — быстро сказал Луис. — Прошу вас выслушать меня.

— Так, значит, это вы? Вы привели в центр нашего городского сообщества этого негодяя, преступника и позволили ему тут расхаживать среди нас и творить свои грязные дела, развращать нашу молодежь! — Джеральдин яростно замотала головой и бросилась вон из сарая. — Вы не заслуживаете того, чтобы наши мероприятия приносили вам прибыль, большую прибыль! — Она остановилась, повернулась и нацелила палец в грудь Луиса. — У полиции нашего города есть замечательный лозунг. — Она выпрямилась. — Они считают, что создать в городе мирную и безопасную атмосферу можно только путем поощрения взаимной ответственности и взаимного уважения. Так вот, вы, сынок, не выказали должного уважения по отношению к Кендре и Сэму Вудам, по отношению к Грантам, а также и вообще по отношению ко всем остальным обитателям этого рая среди нетронутой природы.

Рот Луиса исказила гримаса.

— Мне так жаль. — Он повернулся к Риган. — Пойдем отсюда. У нас все равно ничего не получится. — С этими словами он двинулся к автомобилю. При этом ноги его заплетались, загребая снег.

— Луис, подожди! — позвала Риган. Потом она повернулась к Джеральдин, стоявшей завернувшись в красно-черную куртку.

— Мисс Спунфеллоу, из того, что мне сказал Луис, и из того, что я прочитала про вас в газетах, следует, что ваш дед был одним из тех шахтеров с серебряных рудников, кого лишили возможности заработать больше денег, отменив серебряный эквивалент.

— Прошу даже не упоминать при мне имя этой змеи — президента Грувера Кливленда, — предостерегающим тоном произнесла Джеральдин. — Это ведь была его великая идея!

— Тогда, по-моему, примерно восемьдесят процентов обитателей Аспена обанкротились, не правда ли?

— Да уж, это точно — год одна тысяча восемьсот девяносто третий был ужасным годом.

— И все же ваш дед, в отличие от очень многих жителей города, предпочел остаться здесь…

— Остаться и выдержать все выпавшие на его долю испытания.

— Мы можем сказать, что он «отказался покинуть корабль».

— Это точно! Он вложил свои сбережения в открытие салуна. Потому что понял, что людям потребуется место, куда можно будет зайти и на какое-то время забыть о своих неприятностях. Выпить стаканчик виски, поделиться последними шутками с товарищами, напиться, в конце концов. Дедуля вообще любил сводить людей вместе, чтобы создавались разные компании.

— Так почему же вы тогда не хотите дать Луису шанс сделать то же самое?

— Да что общего этот парень может иметь с моим дедом?! Даже не думайте упоминать их имена вместе, дамочка.

Риган помолчала, сделала глубокий вдох. Если задуманное не удастся ей сейчас, то для Луиса действительно все будет кончено.

— Мисс Спунфеллоу, — сказала она энергичным голосом, полным убеждения. — Луис пытается открыть в городе нечто большее, чем просто ресторан. Это будет место, где он хотел бы проводить поэтические чтения, общественные мероприятия, встречи разных людей, которые почему бы то ни было захотят собраться. Там все время будут выставляться для обозрения гостей и клиентов произведения местных городских художников. Если кто-то и пытается способствовать идее развития, поощрения культуры в Аспене и для Аспена, то это точно Луис. Точно так же, как поступал и к чему стремился когда-то ваш Дедуля. Точно так же, как и он, Луис пытается дать людям возможность собраться вместе, провести вместе время. Если же вы сделаете так, что торжества будут проведены в другом ресторане, который, кстати, является по духу всего лишь одним из многих коммерческих предприятий, то Луис обанкротится, его дело прогорит.

Джеральдин поддала комок снега носком сапога. Белые волосы на ее голове, казалось, слились с белым снегом на вершинах гор, которые вставали за ее спиной. Морщины на лбу заметно углубились.

— А как насчет того парня, Ибена? Он ведь действительно настоящий негодяй.