Снегирь и волк

— Вы решили? — Белый вскинул бровь и кивнул на обезумевшую от горя волчицу. — Увидела. Довольны?

Ян и Стах отвернулись. Гаруальд глянул на Алеса Преславского за рулём:

— Едем отсюда! — потом уставился на виновников. — Вы хотя бы понимаете, чем это чревато? Полина, если ты выдашь себя — будет зачистка! Знаешь что это?

— Знаю, — прохрипела женщина, не отрывая глаз от окна, хотя школа и дети уже остались за поворотом.

— А я напомню. Ликвидируют всех, кто сталкивался с тобой. Хочешь сыну смерти?

Оборотница с ненавистью глянула на эмиссара. Тот кивнул:

— Я так и думал. Поэтому никаких контактов с прежней семьёй. Вообще забудь, что ты здесь была сегодня! — Гаруальд перевёл взгляд на альф: — Теперь вы, любезные! Я сохранил за вами право опеки над Полиной, надеясь, что вы поможете ей обжиться в нашем мире. А вы?.. Ну ладно Стах, у него всегда хвост впереди головы! Но ты, Ян, самый рассудительный и спокойный оборотень из всех, кого я знаю. Как тебя-то угораздило?!

Молчание было ему ответом. Да и что могли ответить Стах и Ян. Понимали, что рискуют — да. Гаруальд, злой, взбешённый, процедил:

— Вы не справились с доверенной вам миссией. Я отбираю у вас право опеки над укушенной волчицей.

— Что? — слились в один два возмущённых крика.

— Я отправлю Полину Кузьмину в стаю Белых волков, под опеку Рейнгольда Виттура.

Серый альфа зло клацнул зубами, едва сдерживаясь, чтобы не броситься на эмиссара. А Стах сочувственно погладил Полину по голове:

— Прости, девочка, мы хотели как лучше, а в итоге подложили тебе такую свинью… прямо свинищу.

Женщина перевела настороженный взгляд на Яна:

— Всё так плохо?

— Плохо, — выдохнул тот.

— Говорят, сам Мифиор — кровавый бог оборотней — вырвал сердце Рейнгольда и вложил в его грудь кусок льда, — в Стахе проснулось красноречие.

Ян почувствовал, как его руки коснулись женские пальчики, ища поддержку. Он сжал хрупкую ладонь Полины:

— Я вытащу тебя оттуда. Слышишь? Я что-нибудь придумаю.

— Я помогу, — встрял Стах.

— Ты уже помог, — шепнул Ян, намекая на визит в Изначальный мир.

Когда они вернулись на Гебу, Гаруальд отправил волчицу домой собирать вещи. Потом повернулся к недовольным альфам:

— Нет смысла собирать Совет для испытания Полины: она его не пройдёт. И я заявлю, что волчица не готова, — и с ходу оборвал все возражения. — И только посмейте что-нибудь сделать — сообщу в Совет о нелегальном визите в Изначальный мир.

Оборотни оценили широкий жест неподкупного эмиссара и решили не искушать судьбу дважды. А Гаруальд, увидев, что его правильно поняли, договорил:

— Теперь от Рейнгольда Виттура будет зависеть, насколько затянется испытательный срок Полины. И когда она вернётся из Эллари- Зари.

* * *

На другой день Полине позвонил Гаруальд Маггур и предупредил, что зайдёт.

Ближе к полудню они встретились в квартире женщины, а спустя пару минут вышли из дома.

— Ты не против пообедать со мной и с моим старым товарищем? — любезно осведомился эмиссар, но сам уже подталкивал её ко входу в ресторан.

Полина сначала настороженно поглядывала на Белого волка, но потом отвлеклась на прохожих за окном.

— Добрый день!

Женщина обернулась. Рядом с их столиком стоял незнакомый мужчина средних лет с самой заурядной, незапоминающейся внешностью. Судя по запаху, это был чистокровный человек, маг.

— …Гаруальд, — он кивнул волку, повернулся к Полине с тем же вежливым поклоном. — Фироне? (обращение к статусной оборотнице, не связанной брачной меткой — Прим. авт.)

— Ещё не фироне. Станет через год в лучшем случае, — поправил эмиссар.

— На испытательном сроке? — догадался незнакомец, с удвоенным вниманием разглядывая волчицу.

— Именно, — ответил за неё оборотень и поднялся, чтобы поздороваться, потом представил их друг другу: — Полина, это мой друг и один из преподавателей Академии колдовства империи Санос, магистр тёмной магии Эрки Сетсоме си Макули.

Если волчицу и удивило такое длинное имя, то она не подала вида. Вежливо улыбнулась в ответ. Потом начался собственно сам обед. Мужчины о чём-то разговаривали, изредка обращаясь к женщине. А та спокойно ела, не особо прислушиваясь к разговору. Все мысли были заняты предстоящим путешествием на север.

Полина с удивлением посмотрела на официанта с подносом. Магистр забрал принесенное и улыбнулся ей:

— Вы не против, надеюсь? Я предпочитаю заварить чай сам.

Не смолкая ни на минуту, маг ополоснул заварничек кипятком и, бросив внутрь щепотку трав, залил горячей водой. Официант стоял рядом, спокойно реагируя на происходящее, более того, для него это, похоже, было не в новинку: когда клиенты сами заваривают себе чай. Спустя пять-семь минут магистр Макули протянул волчице чашку чая:

— Попробуйте, уважаемая. Это мой особый сбор.

— Спасибо, магистр, — Полина отпила глоточек: — Очень вкусно.

А мужчины обменялись странными взглядами. Маг сокрушённо вздохнул:

— Я поражён, честно говоря. Никакого чувства опасности, инстинкты самосохранения в зародышевом состоянии.

Гаруальд кивнул:

— А ты не верил.

Оборотница нахмурилась, догадываясь, что только что сильно оплошала:

— Что-то не так?