Снегирь и волк

За столом уже сидели мужчины, приходившие минут за десять до начала трапезы. Увидев лицо Никона, перечёркнутое двумя розовыми полосами, женщина поспешно опустила глаза, чтобы скрыть торжествующий блеск. Рейнгольд вошёл в столовую в своей обычной неспешной манере. Похоже, он уже был в курсе случившегося. Задержал взгляд на бледном лице оборотня, потом на Полине. Обед проходил молча, и лишь в конце альфа заметил бете:

— Думаю, пора переходить ко второму этапу тренировок, Родик.

— Я согласен, альфа.

Нехорошее предчувствие закралось в душу Чёрной волчицы. А Стах Карнеро во время разговора это подтвердил:

— Да-а-а, попала ты, душенька! Насчёт Никона ты права: мстить будет, но по-мелкому. Всё-таки ты под защитой альфы. Поэтому одна старайся не ходить. Удар в кадык помнишь? Я учил тебя: бей быстро. Твоей силы не хватит, чтобы повредить Желеву дыхательное горло, но пара минут форы, чтобы удрать, будет. А с Родиком… Полинка, до этого была так… лёгкая разминка. А вот сейчас начнут учить драться по-настоящему.

* * *

Стах оказался абсолютно прав. После этой истории Полина приходила с тренировок вымотанная до предела. А ещё нужно было готовиться к другим занятиям. Рейнгольд словно специально задавал большие сочинения, которые не спишешь и не придумаешь, не прочитав перед этим старинный фолиант. За провинности появилось новое наказание — работа на кухне. Последние дни стоило женщине вытянуться на кровати, едва чувствуя натруженные мышцы, как приходила Айне Тиссен с просьбами. Полина понимала, что экономка выполняет приказ альфы, но иногда выплёскивала своё раздражение даже на неё. Почти сразу же извинялась и на негнущихся ногах шла вниз, чтобы чистить овощи, мыть посуду под нудное нытьё манье Клоца, того самого заграничного повара. Готовил Клоц превосходно, но характер имел тяжёлый, поэтому его помощники менялись с завидной регулярностью. Вот когда сбежал очередной поварёнок, и вспомнили про строптивую подопечную. Слушая бесконечные жалобы Клопа (так Полина прозвала повара не за фамилию и не за внешность, а потому что доставал также), оборотница тёрла кастрюли и сковороды, представляя тех, кого ненавидела. А ещё постоянное выматывающее ожидание мести Никона.

Одним словом, когда спустя четыре месяца эмиссар Маггур приехал в замок и встретил Чёрную волчицу, он едва сдержал возмущение, лишь недовольно глянул на племянника. Рейнгольд невозмутимо наблюдал за родственником:

— Я распорядился приготовить тебе комнату.

За обедом Гаруальд несколько раз пытался разговорить женщину, но натыкался на стену. Только «да, эмиссар», «нет, эмиссар». В другой ситуации он бы порадовался, как быстро Рейну удалось приструнить оборотницу, но только не эту. Полина так быстро не покорилась бы, а учитывая потрёпанный внешний вид, речь о перевоспитании даже не шла. Она просто пряталась ото всех за своей длинной чёлкой.

После обеда Маггур позвал Полину с собой.

— А теперь давай поговорим спокойно. Что происходит?

— Ничего особенного, эмиссар. Меня учат.

— Даже боюсь спрашивать как, глядя на тебя.

На губах женщина появилась непривычная жёсткая усмешка:

— Главное — результат.

Белый волк замолчал. Потом начал расспрашивать про занятия. Говорили долго, уже порядком стемнело, когда они вернулись в замок.

— Я привёз тебе подарки.

— Правда? — Полина не сдержала радостной улыбки.

Гаруальд кивнул:

— Твои друзья, узнав, куда я отправляюсь, нагрузили меня словно тягловую лошадь. Пойдём.

Когда эмиссар увидел комнату Полины, на щёках заходили желваки.

— У тебя здесь… очень аскетично.

Полина не выдержала и захихикала:

— Эмиссар, поверьте, комната меня устраивает. А то, что нет телевизора или компьютера… у меня нет на это время.

Оборотень поставил рядом со столом сумку:

— Это тебе.

Оставив женщину, направился к племяннику. Рейнгольд сидел у горящего камина, кивнул на соседнее кресло:

— Присядь и можешь начинать.

— Что начинать?

— Защищать Снегиря.

— Почему отобрал у неё имя?

— Оно мне не нравилось, а потом ситуация немного вышла из-под контроля. Так появился Снегирь, — Рейнгольд откинулся на спинку кресла.

— Рейн, это её имя. Оставь.

Рейнгольд уже и сам притерпелся. Но в тоже время привык к Снегирю. Это уже происходило само собой. Подопечная на самом деле напоминала красногрудую птичку, особенно, когда в красной шапке и шарфе гуляла на улице.

— Давай сыграем в шахматы. Выиграешь — так и быть, пусть остаётся Полиной. Проиграешь — заберёшь её из замка.

Гаруальд долго-долго смотрел на племянника и, улыбнувшись, согласно кивнул.

Назавтра Рейнгольд пригласил эмиссара на занятие. Полина уверенно отвечала на все вопросы. Гаруальд довольно кивнул:

— Я ещё вчера устроил тебе своеобразный экзамен и весьма доволен результатом.

Чёрная волчица инстинктивно тянулась к этому старому волку, поэтому радостно улыбнулась:

— Спасибо, эмиссар. Мне весьма лестно слышать это именно от вас.

Гаруальд Маггур на миг увидел прежнюю Полину, чересчур душевную для этого мира, да и для Изначального тоже, в чём-то доверчивую и беззащитную. Не смог не улыбнуться в ответ: