Снегириная заря

Блокада!
Скудный ломтик хлеба —
Обычный суточный паек,
Блокада!
Воющее небо,
Коптилки смутный огонек,
Блокада —
Выстоять,
Не сдаться,
Собой всю Родину прикрыв…
Кто знает лучше ленинградца
Святого мужества порыв?
В блокадной песне много спелось,
Ее прикрасить не спеши,
Но в ней и молодость,
И зрелость,
И возмужание души.
Кто б позабыл неблагодарно,
Как козьей ножкой под пургой
Делился с ним боец ударной
Под Пулковом иль подо Мгой?
Кто позабыл бы ту минуту,
Когда в закатной полосе
Сияньем первого салюта,
Казалось, смыты слезы все…
Блокадной песней сердце живо,
В своих глубинах слезы скрыв,
Не от блокадного ль прорыва
Идет космический прорыв?
И ленинградцы крикнуть рады
С рабочей гордостью простой:
Наш космонавт — герой блокады,
Бессонной —
Той,
Победной —
Той!
Он кормчий звездного причала
На трассах черной глубины,
Ведь биографии начало —
В геройских днях большой страны.
В их славной песне много спелось,
Ее продолжить поспеши!
В ней наша молодость,
И зрелость,
И взлет стремительной души!

3

Не раз мы в космос провожали
Героев много лет подряд,
Но вот в космические дали
Летит земляк твой,
Ленинград!

Он закален страдой военной,
Когда мужал в блокадной мгле
На ленинградской,
Вдохновенной,
Непобеждаемой земле.

Весь мир восторженно листает
Жизнь ленинградского орла,
И на пути героя тает
Веков космическая мгла.

А он,
Летя над Ленинградом,
С каким восторгом чистым рад
Своим сыновним теплым взглядом
Окинуть мирный Ленинград.

Его простор,
Январски свежий,
И новостроек целину,
И белый снег вдоль побережий,
Как вешней чайки белизну…

«Мертвому полю под крыльями во́рона…»

Мертвому полю под крыльями во́рона
Спать — не поднять головы,
Кожа березы осколком разорвана,
Солнце не штопает швы.

Снова погибших — им нет воскресения —
Мать призывает во сне…
Нет, не таким в это утро весеннее,
Край мой, ты видишься мне.

Синих озер самобранные скатерти,
Синих небес благодать…
Если б из них я умел моей матери
Новое сердце соткать!

«Летели чайки с вестью торопливой…»

Летели чайки с вестью торопливой,
Ручьи, журча, прислушивались к ней,
Вдоль тихого озерного залива
Ты шла ко мне из памяти моей.

Ты шла ко мне из полночи бессонной,
Когда кромсали бомбы грудь земли,
Из-под обломков красного вагона,
Где кровь детей затеряна в пыли.

Ты зимний мир улыбкой утешала,
И, радости откликнуться спеша,
Земля весенней пахотой дышала
И голубою дымкой камыша.

О сыне недостойном беспокоясь,
Ты шла ко мне спокойствие вдохнуть,
И кланялись тебе тростинки в пояс,
И волны твой вылизывали путь.